Йоланта заметно напряглась от того, как близко подошёл Альдор. Выжидательно, с лёгким вопросом во взоре посмотрела на него через отражение. А он быстро распустил шнурок на кошеле и нащупал в нём тонкую серебряную цепочку.

— У меня кое-что есть для вас, — почти прижался к спине Йоланты и медленно опустил ей на грудь подвеску в виде миниатюрного собирающего сосуда из припылённо-синего апа-альбастра, редкого драгоценного камня, который добывали в копях семьи де ла Фиер. Он служил телом для раскинувшего в стороны крылья серебряного феникса и мгновенно принял оттенок глаз Йоланты, едва коснувшись её.

Девушка вздрогнула заметно: видно от того, что прохладное серебро соприкоснулось с её разгорячённой кожей. Альдор сомкнул застёжку и опустил руки на плечи аманты, чтобы она вдруг не вздумала отшатнуться.

— Но разве мне положен собирающий сосуд? — она медленно провела кончиками пальцев по крошечному флакону вниз и снова вверх. — Я ведь не Хранитель.

От этого простого движения что-то в груди словно натянулось тонкой нитью.

— Он не совсем настоящий, — Альдор тихо рассмеялся. — Это знак нашей помолвки. И знак рода де ла Фиер. Только старшие маги нашей фамилии дарят своим избранницам подвески-сосуды.

— Он очень красивый, — кажется, она совсем разволновалась. — Спасибо.

— Он не совсем обычный, конечно, — Альдор слегка склонился к её виску. — Но это по секрету. Камень апа-альбастра меняет цвет при магическом воздействии на хозяина. Даже самом слабом. Вот, посмотрите.

Он осторожно коснулся камня, чувствуя, как тот охлаждает нагревшиеся кончики пальцев. Пламени на них ещё не зародилось, но сосуд тут же залило густым сиреневым цветом — против бледно-голубого, каким он был ещё мгновение назад.

— Это значит, что он принял меня, как хозяйку? — Йоланта тоже дотронулась до изменившего цвет камня — и их с Альдором пальцы соприкоснулись. Она тут же отдёрнула руку, будто обожглась.

— Да, он теперь подчиняется вам. А ещё… Маркуш наделил его особой силой. Которая защитит вас от любого магического посягательства. Заклинание нужно обновлять. Но его хватает надолго.

— Значит, Маркуша мне тоже нужно поблагодарить… — будто свои мыслям ответила аманта. — Спасибо за заботу, мессир.

— И подвеска прекрасно подходит к вашему платью, — Альдор взглянул в её отражение. — Интересный выбор.

— Мне показалось, это будет несколько символично, — голос аманты стал чуть твёрже, будто она приготовилась спорить или защищаться. — Для нас с вами. К тому же, платье должно говорить о невинности невесты…

— А разве в вашем случае есть, о чём говорить? — Альдор убрал с её шеи волнистую прядь. — Но если вы хотите ввести в заблуждение гостей, то вам это, думаю, удастся.

— Мне не нужно никого вводить в заблуждение, потому что я… — Йоланта осеклась, сминая в кулачке ворот платья.

Конечно, Альдор не тот, с кем девушке должно обсуждать собственную непорочность. Да он и не желал это делать. Достаточно уже того, что она нашла способ напомнить ему о своей горячности, словно предупредила, что теперь так или иначе придётся держать себя в руках ещё крепче.

— Сейчас это уже не важно, — бросил Альдор.

Йоланта легонько закусила губу, упирая взгляд куда-то в нижнюю часть зеркала. И, прежде чем успеть подумать, он обхватил пальцами её подбородок и чуть подтолкнул, заставляя приподнять голову. И ещё немного выше.

— Вам нужно сегодня держать её вот так, — провёл большим пальцем по плавному изгибу. — Как бы на вас ни смотрели. Что бы вам ни говорили.

Йоланта схватила его запястье, и попыталась убрать руку, но замерла, глядя прямо в его лицо. Будто хотела что-то понять. Её мягкая волнующе горячая грудь коротко касалась локтя — часто, едва ощутимо при каждом вдохе. Глаза сияли каким-но невыразимым чувством, которое невольно отдавалось и у Альдора внутри.