3. Глава 3

Хоор был в замешательстве от того, как  резко изменилось настроение их девушки. То она вся пылала, доводя их до неистовства. А тут вдруг напряглась вся так, словно в камень превратилась. Нежное, желанное тело вдруг превратилось в жгут из напряженных мышц. И все же он пока еще не успел перестроиться,  не думал, от чего вдруг с нею произошли такие изменения.  Туго сжавшее его пальцы лоно привело его в восторг -  он был готов голову дать на отсечение, что за все это время девчонка не была ни под одним из особей мужского пола.

Сколько раз он разбивал о каменные стены кулаки, представляя, чем сейчас занимается та, которая вернула их с братом к жизни! Сколько раз бился головой о каменную стену, представляя себе, что где-то там, вдали, возможно страдает без материнской любви и отцовской ласки его дитя. Он ни разу не смог представить себе, как выглядит его ребенок. Даже не задумывался о том, сын это или дочь. В тот момент для него это вовсе не имело значения. Он просто сам не знал  материнской любви, и был уверен, что его дитя тоже страдает от того-же.

 Его убивал сам факт того, что его ребенок может быть несчастен. Так же, как и он в своем детстве. Так же, как были обделены любовью матери и его братья. Одиннадцать. В своей жизни он запомнил одиннадцать братьев, десять старших и один – Басс , младший. Он помнил пустые глаза матери, в  которых лишь иногда зажигались чувства. Ненависть. Каждый раз, когда в ее лоне зарождалась жизнь, в ее глазах загорался ненавидящий огонь.

И наоборот.  Его отец одаривал их всеми теми чувствами, что должна была передать с молоком их мать.

Так случилось, что его отец -  один из сильнейших древних драконов, полюбил юную драконицу, которая была рождена для другого дракона. Ее истинной парой был юный сын прародителя всех драконов.  Но  отец  Хоора не смог устоять и попросту выкрал юную девушку вопреки ее воле и вопреки зову ее природы. Он поселился с ней в пещерах  огромной неприступной скалы, стены которой так никто и не смог разрушить.   Ни родители  девушки, ни ее истинный.

Слыша стоны и плачь украденной невесты, юный дракон не выдержал. Его слезы, проливаясь на землю, затопили прекрасную цветущую долину, превратив ее в океан. Волны этих соленых от слез вод до сих пор омывают крутые стены скалы, в которой была заточена несчастная девушка.

Отец же окаменевшего от горя дракона проклял отца Хоора. Каждое его дитя, достигавшее совершеннолетия, превращалось в камень.

 Горюющий отец, так и не получивший взаимности от украденной драконицы, с ревом метался вокруг своих каменеющих детей.

Когда в живых осталось всего два сына, он отправился с покаянием к прародителю всех драконов. Просил прощения и умолял пощадить его оставшихся  в живых сыновей. Прародитель смилостивился. Но полностью отменить проклятие отказался. Дракон, укравший чужую невесту, должен был принять смерть, что он и сделал, превратившись в огромный камень на вершине все той же скалы. А его окаменевшие дети возвращались к жизни в тот момент, когда достигала совершеннолетия его истинная девушка. Но не навсегда. А всего на двенадцать дней.

Двенадцать окаменевших драконов, двенадцать дней.

За это время оживший дракон должен был суметь призвать свою истинную и зачать с нею дитя. А иначе он вновь превращался в камень. Вернее, рассыпался в каменный порох.

Хоор очень хорошо помнил тот момент, когда его тело стало превращаться в камень. Едва живой отец с тоской смотрел на своего предпоследнего сына. Рядом с отцом находился и Басс. Та же судьба должна была вскоре настигнуть и его. Между братьями была небольшая разница в несколько лет, что по драконьим меркам было сущим пустяком.