Офицеры переглянулись. Малваун сделал движение, как будто хотел почесать затылок, но, сообразив, что на голове колпак шлема, опустил руку.

– Похоже, что группа контроля того… – Капитан сделал пальцем в воздухе крестообразное движение.

– Группа контроля! – хмыкнул майор. – Самое-то главное – реактор! Открывайте, мне надо знать, что там!

Капитан открыл люк в отсек двигателей, там было темно. Майор включил фонарь на скафандре и шагнул в отсек. Капитан вошёл следом.

Гравитация в этом помещении отсутствовала. В лучах фонарей майору и капитану представилось страшное для любого космолётчика зрелище: искорёженные и оплавленные пульты контроля реактора, вспучившаяся и растрескавшаяся облицовка стен и пола. Вокруг всего отсека по потолку, поднимаясь на стены, шло уродливое вздутие, местами прорвавшее защитное покрытие. В обуглившихся креслах лежали почти бесформенные массы, в которых можно было угадать фигуры в скафандрах. По отсеку плавали чёрные хлопья.

– Что, по-вашему, случилось? – спросил капитан.

Майор висел, придерживаясь за то, что осталось от одного из пультов, медленно обводя лучом помещение. Он фыркнул:

– Сами не видите? Яснее ясного – взорвался питатель, не выдержал нагрузки. Хорошо ещё, что не пошла неуправляемая реакция, видимо, успел сработать сброс. Нас вообще могло в пыль разнести, но всё-таки машина хорошо сделана, – Майор ткнул пальцем куда-то в пол. – Такая авария – и даже вспомогательная энергоустановка функционирует!

– Будем считать, что мы родились в сорочке, – заметил капитан. – В отличие от этих ребят.

– Да уж, – хмыкнул Малваун и махнул рукой, переворачиваясь в воздухе. – Пошли назад, тут ничего не сделаешь. Сейчас надо определить наши координаты.

Майор поплыл к выходу. Возле проёма люка он ловко оттолкнулся от стены и принял вертикальное положение перед участком, где уже действовала искусственная сила тяжести. Капитан бросил последний взгляд на останки погибших членов экипажа и подумал, что майор Малваун даже не вспомнил о своих солдатах. Майор ждал его, отряхивая радиоактивный пепел со скафандра. Капитан задраил люк.

– Однако надо признать, что положение сложное, – Малваун покачал головой под колпаком.

Капитан тоже отряхнул скафандр как мог.

– Почему же на центральном пульте не было индикации аварии реактора? – спросил он.

– Откуда я знаю? – недовольно ответил майор. – Повреждены датчики, наверное. Хорошо хоть что часть систем работает.

Они двинулись назад и по дороге провели дезактивацию в дезактивационном боксе у центрального выходного шлюза. К счастью, эта установка тоже действовала: живучесть катера, как и любого военного корабля, была очень высокой.

В кабине управления Ниморан с автоматом следил за связанными нарушителями, а Элотер, подключив разъём скафандра к пульту связи, манипулировал настройкой.

Капитан закрыл люк и включил блокировку, после чего, подождав, пока давление возрастёт до нормы, офицеры откинули шлемы. Элотер и Ниморан последовали их примеру. Майор сделал Ниморану знак, чтобы тот снял шлемы у нарушителей.

– Разрешите, господин майор? – обратился Элотер. – Тут интересная штука…

– Что такое?

– Система связи работает, я ещё раз прощупал эфир и везде пусто…

– Это я уже слышал, – нетерпеливо перебил майор.

– Так точно, господин майор, – кивнул связист, – но на одной частоте есть позывные!

– Кто вызывает? – спросил Малваун; капитан стоял рядом с ним и тоже с интересом слушал Элотера.

– Это позывные радиобакена, господин майор.

– Какого радиобакена? Какого сектора границы?!