Полина отказалась садиться в мою машину и на полном серьезе потребовала вызвать ей такси.

Она прижималась ко мне двадцатью минутами ранее и позволяла моим рукам свободно гулять по ее телу, а после начала шипеть и плеваться проклятиями, записав меня едва ли не в выбравшегося из ада.

Получит эта маленькая стерва свои приглашения, а я получу очередной шанс посмотреть на то, как Плакса краснеет рядом со мной.

Я не знаю почему, но мне нравится наблюдать за этим.

Всегда нравилось.

19. Глава 19. Полина

Моя жизнь была похожа на замкнутую петлю сурка.

Ничего особенного не происходило, все шло по кругу, я могла составить расписание на неделю и просто отсканировать его на пару, а то и больше месяцев вперед.

А потом этот устоявшийся покой разрушил Кир, который, кажется, избегал меня все четыре года, а потом решил напомнить о себе. И я не устояла.

Если честно, я жалею. Ругаю себя за тот внезапный порыв, когда кинулась ему в руки на том приеме и на секунду действительно поверила в то, что теперь все изменится.

– Почему все так несправедливо, мам?

В ответ, как всегда, тишина. Только сигналы приборов раздражают слух, пока я в очередной раз глотаю подступившие слезы и пытаюсь не разреветься, потому что однажды меня застала медсестра и сказала, что лучше делать это в другом месте.

Та женщина верила в то, что люди в коме действительно все слышат и моей маме больно от того, что она не может обнять и успокоить свою дочь.

– Вика делает успехи в рисовании, представляешь? Я уже могу с первого раза разобрать предметы, когда она показывает мне свои рисунки. Раньше мне было сложно отличить домик от кошки, – я улыбаюсь и выбрасываю слегка завядшие цветы из вазы, потому что у меня есть для мамочки новый свежий букет ее любимых пышных хризантем.

У меня каждый раз замирает сердце, когда я вхожу в палату. Я верю в чудо, как маленькая девочка с самыми искренними глазами, но оно почему-то никак не хочет наступать.

Моя мама в коме уже так долго, что я начинаю забывать, как звучал ее голос. Приходится пересматривать старые видео, чтобы давить в себе панику, которая окутывает меня своими лианами, когда я не могу вспомнить тембр такого родного мне «Полечка».

Моя мама постепенно исчезает из моей головы, и это невыносимо больно принять.

– Кир вернулся в мою жизнь, – выпаливаю на одном дыхании, оглядываюсь по сторонам и едва не зажимаю себе рот ладошкой. В палате лишь мы, здесь я могу быть собой. – Он не нравился тебе, мам, но ты всегда говорила, что я расцветаю рядом с ним. Я ведь тогда подслушала ваш разговор, мамуль…

Я осталась ночевать у Кира, а утром нас разбудил настойчивый звонок в дверь. Кир пошел открывать, его не было слишком долго, и я на цыпочках подкралась к двери, чтобы посмотреть на незваного гостя.

У меня сердце рухнуло в пятки, когда я увидела знакомую лимитированную сумочку из новой коллекции какого-то именитого дизайнера. А потом пришлось затаить дыхание и вылавливать каждое слово из их разговора, потому что я ужасно боялась реакции мамы.

Только вот все сложилось гораздо лучше, чем я ожидала. Она не только не стала устраивать Киру истерику и вытаскивать меня за шиворот из его постели, но и практически благословила нас, наказав ему следить за мной и не обижать ее единственного ребенка. Дома я хотела поговорить с ней об этой ситуации, но она решила сделать вид, что ничего не было, потому что ей все-таки слишком сложно было принять тот факт, что дочь выросла и теперь дружит с мальчиками совсем в других плоскостях.

– Мне страшно, мам. Я очень хочу рассказать ему о том, что Вика – его, но я боюсь, что он никогда не сможет меня простить. А если он заберет ее, мамуль? Заберет мое маленькое солнышко, а меня вычеркнет из ее жизни…