Тётка мне показывала старые фотки, их почему-то осталось очень мало. Со вздохом я вспомнил, что так и не нашёл в инете упоминания о группе «Чеканная монета».

«Да, знаешь, это же такое время. Интернета почти не было, ну, ты знаешь…» – железный аргумент тёти, – «Не трать на это время, не береди душу».

Снова и снова втайне от неё я искал всё по запросу «Чеканная монета». Вот недавно тоже всё облазил, но сейчас по этому запросу отсылки только к популярному сериалу.

Безрезультатно, в общем – никаких контактов не осталось от папиных и маминых коллег, как будто вырезали из жизни.

И даже мне досталась мамина девичья фамилия: Гончаров. Я усмехнулся – вот Чеканов Георгий наверняка бы сдал экологию без проблем.

«Восемнадцать исполнится, поменяешь!» – тут тётя была категорична.

Я, конечно, пробовал в детстве поиграть на гитаре. Но талант у меня был нулевой, музыкой так и не проникся, хотя послушать хорошую песню всегда люблю.

– Ка… там… нок…

Какие-то звуки врывались сквозь голос певицы, и я не сразу сообразил, что меня зовёт эта старушка, стоящая рядом. Пришлось снять один наушник.

– А?

– Какой там номер идёт, сынок? – услышал я скрипучий голос.

Что удивительно, бабулька даже не стала ворчать на «молодёжь, которая вечно заткнёт свои уши».

– Семнадцатый, – ответил я.

– О! Усиленная семёрка. Чудеса-то какие! Твой, что ли?

Я слегка удивился, но вежливо кивнул в ответ.

– Ну, да-а…

Что-что, а уважение к возрасту мне привили. Странная бабка – остановка студенческая, а она тут стоит с полным баулом, будто с рынка. А ведь ближайший далековато будет.

– Тебе и годков-то семнадцать, наверное?

Мне опять пришлось кивнуть. Внутри уже покачивался смех – прикольная бабуля, прямо экстрасенс. Захотелось достать мобилу и снять, годный контент получится.

– И штамп ставят, – старушка не отрывала от меня взгляда.

А вот эти слова заставили меня вздрогнуть.

– Извините, что вы сказали?

– Говорю, в библиотеке штамп всегда ставят на семнадцатой странице.

Я нервно выдохнул. Надо что-то делать со своими хвостами, так и параноиком станешь.

– Там ты ключик и найдёшь, – старушка кивнула, будто отвечала на какой-то мой вопрос, – На семнадцатой странице.

– Извините, – усмехнулся я, – Вы о чём говорите?

Она загадочно улыбнулась.

Тут подошёл, наконец, троллейбус, обдав остановку облаком пыли, и я всё-таки решил заскочить. Да ну её, эту бабку странную – одним метким словом чуть с ног не сбила.

А вслед донеслось:

– А ты всё в нюбсах ходишь. Отец у тебя топом был, весь сервер нагибал, и в свои семнадцать имперский рейд от вайпа…

Голос старушки потонул в треске салонного динамика:

– Осторожно, двери закрываются! Следующая остановка – Центральный Автовокзал.

Я повернулся, продолжая стоять на ступеньке, и ошарашенно вытащил второй наушник. По спине побежали мурашки…

Но двери захлопнулись перед носом, и меня потянуло вбок от фирменного электро-ускорения. Я выискал сквозь грязное и потрёпанное стекло удаляющуюся остановку. Бабки уже не было!

Что она сказала? Мне послышалось или нет?! Конечно, я понял смысл слов. Ну, почти… Нюбсы – это новички, наверное. Но вот слова про отца и топов…

Сердце часто забилось, но я тряхнул головой. Да ну, бред какой-то! Той бабке лет семьдесят, и какие тут, нафиг, рейды и вайпы?

Я бы понял, если б она сказала: «Твой отец был великим воином, и в свои семнадцать спас императорский поход от поражения».

Эта мысль вызвала улыбку. Не, даже так я не понял бы.

Скорее всего, это переодетый блогер снимает видос для прикола, и вечером моё вытянутое лицо будет уже в инете.