– Ну, это надолго…

Селена же, войдя в ораторский транс, вещала, что один всегда полагался на свои навыки и мастерство, оттачивая их день ото дня, а другой считал, что главное – это удача.

Но оба понимали, что одно усиливает другое, и решили объединить свои знания. Селена обмолвилась, что программа обучения с тех пор значительно изменилась, но некоторые основы остаются незыблемыми.

– И то, что некоторые ученики привносят новшества и ставят неожиданные вопросы перед системой, означает лишь одно, – Селена важно поправила очки, и пригладила красные волосы, – Баттонскилл развивается и становится сильнее день ото дня.

Одинокие хлопки заполнили зал. Дворфич бил в ладоши усиленно, весело кивая:

– Прекрасная лекция, госпожа Селена, прекрасная, – потом он ощутимо толкнул меня к фонтану, – Давай уже, а то сейчас начнётся про то, как гномы на Ямантау долго сопротивлялись строительству академии…

– Но ведь было же, Гармаш Дворфич. Ребята, тогда здесь правил потомок Гимли Кольцетреского, великий Балин Оркобой. Гномы охраняли вход в Древний Прорыв, и сначала подумали, что Аим и Рандом хотят захватить один из осколков…

Я как раз поднялся на бордюр фонтана, как Дворфич обернулся:

– Кха-кха, – он кашлянул в кулак.

– Ой, что это я… Ну, то есть, по официальной версии… единственно верной, кстати, версии, гномы подумали, что люди пришли за их сокровищами.

– Да мы знаем про осколки, – весело махнул Бобр.

Я состроил Боре мину, а ректор и препод уставились на нас, округлив глаза.

– Ну, правда, мы о них как бы ничего и не знаем, – чуть ссутулился Бобр, – Есть они и есть… в семи Великих Прорывах… ну, там, высшие расы… павшие всякие…

Он говорил всё тише и тише, будто съеживаясь под взглядами всех вокруг. В этот момент я пожалел, что делился с Борей своими размышлениями.

– Кхм, – Дворфич удивлённо почесал лоб, – Я даже немного растерян.

Я быстро выпалил:

– Гармаш Дворфич, а давайте сделаем вид, что сейчас ничего не слышали? А потом разберёмся?

Он переглянулся с Селеной, а потом весело кивнул:

– А давай. Потому что у меня и так проблем с Министерством хватает.

Он хлопнул в ладоши, и вода между бортиком и статуей расступилась, а потом воскликнул:

– Георгий Гончаров, – прозвучал его голос под сводами, и он уже потише добавил, – Ты стой и слушай, система сама всё сделает.

Заскрипел камень, и пальцы статуи раздвинулись, ладони разошлись, оставляя место для студента. Поверхность воды разомкнулась, и ошалевшие рыбки столпились у вертикальных стенок жидкости, вылупившись на отделённых от них соседей.

Я, глубоко вдохнув, второй раз в жизни ступил на мокрое дно фонтана и пошёл к статуе. Остановился, не решаясь войти в ложе.

Позади моя команда и преподы молчали. Они не могли торопить меня, потому что я теперь один на один с системой.

Волнения особого не было, скорее усталость от сегодняшнего похода. И от тёмной эльфийки Таши нам прилетел выговор с проступком, что покинули занятия, прихватив халявные свитки воскрешения.

«Мы ей ещё отомстим», – шептал мне Боря.

Да ещё все эти события с Оркосом, Вайтом, и с гоблинами в данже.

Для первокурсника, который пока только научился тяпкой махать, это слишком много. Куча вопросов, на которые у меня нет ответа, и не с кем посоветоваться.

Насчёт Чекана, как намекнул мне ректор, Министерство позицию не поменяет. Скорее, объявит сообщником всей этой банды заговорщиков.

Это политика, никто не будет признавать своих ошибок. Вот поменяется поколение, сменятся министры, лидеры, и тогда возможно.

Дворфич добавил, что нам бы самим выйти сухими из воды, уж слишком многое завертелось, и Министерству приходится чуть прогибаться. Был бы один свидетель, его бы ждало обнуление, но водоворот событий завертелся так, что Министерству придётся реагировать.