А за лесами одна за другой, как бы требуя и настаивая, рождались туманные вспышки ракет, и радист безостановочно повторял:
– Огня! Огня! Максимов просит огня!
Ничего не понимая, Кондратьев чувствовал, как у него холодеют кончики пальцев, стало трудно и тесно дышать. Почему, почему не открывать огонь?
Глава девятая
Где-то слева в тумане сверкнула искра, как будто там ударили по кресалу, и посреди парка с опадающим грохотом разорвался снаряд.
Из низины нащупывающими очередями забили пулеметы.
– Идите ко второму орудию, – приказал Ермаков Прошину. – Вдвоем нам делать здесь нечего. И запомните: без приказа не стрелять!
– Окружают, да? – подавленно спросил Прошин. – Неужели кольцо?
Он подчеркнуто старательно зашагал через кусты, странно пружиня ноги, не пригибаясь, точно смелостью этой хотел искупить недавнюю свою растерянность.
Ермаков раздраженно крикнул:
– Бегом!
Его раздражала наивная неопытность лейтенанта, его неуклюжая молодость, неумение понимать все с первого слова.
Конец ознакомительного фрагмента.