– Я понимаю, – сдавленно ответила Альба.

Адда подошла ко мне и заглянула в глаза:

– Вы же не нарушите обещание? – строго спросила она.

Я улыбнулся:

– Пусть я не оборотень, но тоже привык держать своё слово.

– Я вам верю, – кивнула девушка, отступив.

Оглядев всю нашу шайку-лейку, я хмыкнул и объявил:

– Тогда решено. Все вместе возвращаемся на нашу базу и начинаем подготовку к операции по спасению Андреаса.

На вышке вместе с двумя знающими бойцами дежурил Илларионыч. Завидев нас, он тут же спустился вниз. Опустив стекло, я поздоровался со стариком.

– Ну, как вы? Все целы? Гляжу, пополнение привезли, – кивнул он на заднее сидение «Сонаты».

– Мы-то в порядке, – ответил я. – Что у вас? Что с клубом и Костью?

Аниморф посмурнел и печально вздохнул.

– Пока неизвестно. Михалыч с неодарёнными и Жаном поехал туда разбираться. Ещё и Максимовну с собой прихватил.

Елизавета Максимовна, жена главы бойцов отряда знающих Михалыча, в отсутствие приходящего целителя Валентина Абрамовича на нашей базе управляла санчастью. В клубе, скорей всего, есть раненые, и её присутствие лишним уж точно не будет. Хотя, скорей всего, туда уже прибыла скорая помощь. Как, наверное, и полиция.

– А Вова где? – уточнил я.

– В здании сидит, – махнул Илларионыч рукой в сторону АБК.

– Хорошо, – с пониманием произнёс я. Потенциальные враги могут заявиться с любой стороны, а не только с главного входа. Чтобы эффективнее использовать способности сенсора, его нужно размещать как можно ближе к центру охраняемой территории.

Кивнув на прощание аниморфу, я поехал дальше. После битвы с паладинами база основательно так преобразилась: вышвырнули весь вековой хлам, состоявший из никому не нужных бетонных плит и ржавой рухляди, некогда считавшейся автомобилями.

Фары высветили крыльцо АБК, на котором стояли две встревоженные женщины. И чего им, бедняжкам, не спится? Хотя, как уснёшь при таких обстоятельствах?

Припарковал машину перед зданием. «Пассат» Коли остановился рядом, и все, кроме лишённого чувств Арнольда, вышли на улицу. Встречавшие нас Рита с Мариной Анатольевной пошли нам навстречу.

– Рада, что вы вернулись, – не сводя с меня обеспокоенных глаз, проговорила жена Гоблина.

Я ничего не ответил, только молча кивнул. Женщина перевела взгляд на оборотней.

– Полагаю, нужно приготовить комнаты? – уточнила она.

– Да. А ещё необходимо что-то вроде цепей, блокирующих дар.

– Зачем? – удивилась до сих пор молчавшая Рита.

Этот вопрос мы с Кимирой и женщинами семейства оборотней обсудили раньше, поэтому вместо меня ответила Адда.

– Мой брат тяжело ранен. Однако стоит ему прийти в себя, он ринется на помощь другому нашему брату. Но тогда он не выживет. Раны серьёзные!

– Наши враги тоже серьёзные, – сухо проговорила тётя Марина и снова посмотрела на меня. – У Евгения Сергеевича есть наручники для одарённых. Мы можем приковать нашего гостя к кровати в лазарете. Ой… – осеклась она, задумавшись.

– У вас есть в лазарете пациенты? – удивительно, но Альба поняла её.

– Да, двое, – подтвердила Оглоблина-старшая.

– Тогда лучше поместить Арнольда в отдельную комнату. Подальше от лазарета и спален. Мой сын не из тех, кто станет лежать тихо.

В течение следующих пятнадцати минут мы с Колей перетащили тяжёлую железную кровать в небольшую каморку в подвале здания. Крохотное помещение с обшарпанными стенами больше походило на одиночную камеру, нежели на палату раненого бойца. Однако и Альба, и Адда уверили нас, что всё в порядке, и это единственный правильный вариант.

Ещё десять минут потребовалось, чтобы перетащить самого оборотня из машины в эти шикарные апартаменты и защёлкнуть на его запястье браслет позолоченных наручников. Неприятные такие железки – когда держал их в руках, чувствовал лёгкое головокружение и слабость.