– Огонь? – Саймон, у которого кружилась голова, наконец понял, что сказал его друг. – Хороший огонь? А еда там есть?

– Огонь замечательный, – серьезно ответил Джеремия. – В кузнице… под землей я многому научился, и среди прочего – хорошо разводить огонь. – Он медленно покачал головой, затем посмотрел Саймону в глаза. В его взгляде промелькнула тень, подобная зайцу, прячущемуся от охотника в траве, но уже через мгновение появилась опасливая улыбка. – А насчет еды… нет, разумеется. Еще не сейчас, ты и сам знаешь. Но не волнуйся, свин, сегодня вечером тебе обязательно достанется кусок хлеба или еще что-нибудь.

– Пес, – сказал Саймон, ухмыльнувшись, и специально навалился на Джеремию так, что тот споткнулся под его весом.

Только благодаря ругани и взаимным оскорблениям им удалось не свалиться на холодные каменные плитки. Вместе, спотыкаясь, они вышли из двери Обсерватории под серо-фиолетовое небо. Свет с восточного горизонта проливался на вершину Скалы Прощания, но птицы еще не пели.

Джеремия сказал правду. Огонь, пылавший в комнате с палаточным потолком, в которой жил отец Стрэнгъярд, оказался обжигающе горячим – что обрадовало Саймона, он сбросил одежду и забрался в деревянную лохань. Оглядываясь по сторонам, он увидел белые каменные стены, украшенные резными ползучими растениями и крохотными цветами, огонь отбрасывал на них яркие отблески, и казалось, будто они шевелятся под розово-оранжевой водой.

Отец Стрэнгъярд поднял очередной кувшин и вылил воду Саймону на голову и плечи. В отличие от вынужденного, но добровольного купания, эту воду, по крайней мере, подогрели, и, когда она стекала по его замерзшему телу, Саймон подумал, что она напоминает кровь.

– …Пусть эта… пусть вода смоет грехи и сомнения. – Стрэнгъярд замолчал, чтобы поправить повязку на глазу, другой его глаз окружили морщинки, когда он попытался вспомнить следующие слова молитвы. Саймон знал, что священник нервничал, а вовсе не забыл нужные строчки. Стрэнгъярд провел большую часть вчерашнего дня, читая и перечитывая, и повторяя короткую церемонию. – Пусть… и пусть мужчина, омытый и не боящийся встать передо Мной, чтобы я заглянул в зеркало его души и увидел там твердость его сущности, праведность клятвы… праведность… клятвы… – Священник снова в отчаянии прищурился. – О!..

Саймон наслаждался теплом огня, чувствовал себя глупым и будто лишившимся всех костей, но ему эти ощущения нравились. Он был уверен, что будет нервничать, даже испытает ужас, но бессонная ночь прогнала все страхи.

Стрэнгъярд провел рукой по остаткам волос, наконец вспомнил последние слова церемонии и быстро добрался до конца, словно боялся, что память снова его подведет. Потом он помог Джеремии вытереть Саймона мягкими тряпицами, и они вернули ему его белое одеяние, на сей раз добавив к нему широкий кожаный ремень. А когда Саймон надел тапки, в дверном проеме появилась маленькая тень.

– Он готов? – спросил Бинабик.

Голос тролля прозвучал очень тихо и торжественно, как и всегда, с уважением к чужим ритуалам. Саймон посмотрел на Бинабика и вдруг почувствовал, как сильно его любит. Перед ним стоял настоящий друг, остававшийся с ним рядом во время всех трудностей и опасностей.

– Да, Бинабик, я готов.

Тролль вывел Саймона наружу, Стрэнгъярд и Джеремия следовали за ними. Небо у них над головами было скорее серым, а не голубым, с тучами тут и там. Они шли в утреннем свете и старались приноровиться к неуверенным шагам ошеломленного Саймона.

Вдоль тропинки, что вела к палатке Джошуа, выстроились зрители, примерно двести человек, по большей части тритинги Хотвига и новые поселенцы из Гадринсетта. Какого-то из них Саймон узнал, но близкие друзья ждали его впереди, вместе с Джошуа. Некоторые дети махали ему руками, родители одергивали их и что-то строго шептали, опасаясь нарушить торжественность момента. Однако Саймон улыбался и махал в ответ. Утренний воздух приятно холодил лицо, у него снова немного закружилась голова, и пришлось подавить желание громко засмеяться. Кто вообще мог о таком подумать? Он повернулся к Джеремии, но лицо друга застыло, а глаза были опущены – в молитве или медитации.