На дубовой лавке с гнутыми подлокотниками сидела богато одетая женщина. Она держала спину так ровно, словно находилась на светском приеме. Густая сеточка вуали не давала рассмотреть ее лицо. Рич окинул взглядом шелковую накидку, фалды которой, должно быть, и скрывали увечье. Но это уже неважно. Коротко поклонился, пряча за любезной улыбкой досаду. Ничего хорошего от встречи он уже не ждал.

- Рич Рамилович Саялэ, к вашим услугам, эм, сударыня.

- Оставьте нас, - ледяным тоном гостья сначала отправила свою охрану назад, погулять в холл. Когда за вэйнами закрылась дверь, женщина представилась: - Вероника Андреевна Синицына. Здравствуйте, Рич Рамилович, - и подняла вуаль.

Глядя в красивое лицо молодой женщины, на несколько секунд растерялся. Нет, он узнал ее. Еще год назад лик красавицы можно было наблюдать в каждой столичной газете. Понял, что сегодня стены вэйноцеха посетила ни много, ни мало княжна и племянница императора Гория. Единственная женщина, входившая некогда в состав Совета, и в один день обломавшая крылья. Помнится, та жуткая история с рогачом, поставила на планах честолюбивой барышни жирный крест. После сильной потери крови несчастной пришлось долго восстанавливаться в вэй-коконе. И да: руки ни один вэй-лекарь княжне вернуть так и не смог, как и утраченного дара Вэи.

- Вижу, признали, - холодно кивнула она. – Тогда вы понимаете, что меня к вам привело.

Рич сдвинул брови к переносице:

- Простите, но не возьму в толк.

Барышня склонила голову и достала подбородком до драгоценной броши, скалывающей ворот накидки. Раздался щелчок, и заговоренная накидка исчезла. Шею и красивое лицо окутала дымка, и через миг пред ним сидела женщина с тонким шрамом от щеки до груди и без рук от середины плеч.

- Я ознакомилась с вашим объявлением. И предлагаю собственную кандидатуру на роль подопытной, - вздернув подбородок, произнесла княжна Синицына. Надо отдать ей должное, свое бледное лицо она держала поистине по-царски.

– Но с условием, - добавила, сверкнув зелеными глазами. - Вы отдадите мне завершенную разработку, даже если это будет единичный экземпляр.

Рич ощущал себя крайне неловко, и шкурой чувствовал уязвленное положение женщины, разоблачившейся перед ним. Внутри поднялась жалость, и Рич поспешил отвести взгляд, чтобы не унизить женщину еще и этим.

- Простите, но это невозможно, - покачал он головой, желая покончить с неприятной встречей.

- Отчего же, извольте объяснить? - полетел в него вопрос, словно ледяной кол.

- Вы женщина, - развел руки, извиняясь. – А мы женщин не берем. Так что, нет. Вы нам не подходите. Простите еще раз, и всего вам доброго.

Ему было очень неудобно отказывать, но иного ответа для этой сиятельной дамы у него не найдется. Качнулся в сторону двери, но был остановлен гордым шипением:

- Как вы смеете мне отказывать? – барышня снова прикрылась накидкой и иллюзией, и сейчас, судя по тону, метала в него уже не колья, а неподъемные ледяные глыбы, грозя под ними похоронить невежду. – Разве для ваших здесь разработок есть какая-то разница мужское или женское тело будет предоставлено для исследований? Это предрассудки!

- Вы не поняли, - вздохнул он, досада утроилась. – Женщин мы не берем, потому что это негуманно.

- Негуманно? – фыркнула она. – Что за глупость? Коли я сама того желаю, то в чем вопрос.

- Я уже вам все сказал, Вероника Андреевна, - устало рыкнул-таки. Увы, юлить он так и не научился, предпочитая говорить правду или молчать. – При всем уважении, я считаю, вам тут не место. Испытывать на вас вэй-заготовки мы не станем. А теперь, простите, у меня еще много дел.