– И тутошнюю, и тамошнюю… – беззлобно проворчал смущенный гном. – Пошли уже, тутошний и тамошний. Подходим к перекрестку. Флюиды светлой магии уже ползут и ползут от перекрестного камня… головешка проклятая их наверняка почувствовала и забеспокоилась. Самое время сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться!

– Кроуччи! Кроуччи! Мы ведь добрые герои! А ты заговорил как крестный отец мафии!

– А с ними по-другому нельзя, – парировал гном, прибавляя шага и догоняя последнюю повозку. – Учись искусству переговоров с позиции силы.

– Учусь!

Потихоньку наращивая скорость, не забывая поглядывать на медленно приближающийся перекресток, Кроу зашагал вдоль обоза, минуя повозку за повозкой. И возле каждой повозки он задерживался на несколько секунд, скороговоркой бормоча:

– Перекрестный благословенный светлой магией камень все ближе. Он ожжет, ошпарит глупую мертвую голову. И тогда глупой голове конец. Ее порубят на мелкие кусочки и сожгут в пепел! Порубят и сожгут! Я могу спасти глупую мертвую голову.

Тишина…

Кроу спокойно прибавлял шаг и уходил вперед. В обозе сорок тяжелых повозок. До перекрестка еще пара сотен метров. Он успевает.

Следующая повозка…

– Перекрестный благословенный светлой магией камень…

Тишина.

Следующая повозка.

– Перекрестный благословенный светлой магией камень все ближе…

Тишина.

Идем дальше.

– Перекрестный благословен…

Гном едва успел пробормотать необычную скороговорку и тут же получил не слишком добросердечный ответ.

– Будь ты проклят! – едва слышно донеслось из повозки. – Чтоб тебя, проклятый гном! Желаю тебе скорейшей мучительный смерти! И тебе, и твоим друзьям! Чтобы вас скрючило, захватчики! Чтоб вас сплющило! К-хм… но я готов выслушать твои условия…

Гном и ухом не повел на угрозы. Выждал нарочитую долгую паузу – а обоз неотвратимо приближался к перекрестку, украшенному высокой каменной стелой, напитанной светлой божественной магией.

– Чего же ты молчишь, проклятый гном? – зашипел голос из повозки, старающийся быть как можно тише, чтобы не привлечь внимания дремлющего на облучке обозника. – Чего затих твой мерзкий голосок? Подай знак! Давай условия!

– Условия просты, – соизволил наконец ответить Кроу. – Прыгай ко мне в мешок без шума.

– А потом? Ты завяжешь мешок и бросишь меня в костер? – едва не сорвался на визг мертвяк. – И я сгорю?!

– Нет. Нам интересна твоя история, – спокойно ответил игрок. – Твои знания. Свободы ты не получишь. Но вернешься домой.

– А когда я расскажу тебе все, ты сожжешь меня? Порубишь на куски? Бросишь голодным псам?

– У тебя нет времени торговаться. Обозник вот-вот услышит наши переговоры. И тогда тебя насадят на вилы и бросят в пылающий стог.

– Проклятье! Проклятье! Проклятье!

– Решайся!

Тишина…

Едва слышно скрипят колеса повозки. Думает мертвячья голова. И наконец решается:

– Согласен! Я сзади. Между бортом повозки и длинным ящиком, похожим на гроб. Меня зажало и даже чуть-чуть сплющило…

– Понял. Больше ни звука.

Указав глазами на возчика, Кроу чуть отстал. Понятливо кивнувший Миф загородил гнома своим телом, завертел головой. Этим же занимался Кроу.

Проклятье…

Охранники на высоте. Бродят вокруг.

– Пусть кабан танцует, – буркнул гном.

– М? – удивленно обернулся мастер карт и тут же расплылся в улыбке. – О! Понял!

Устало бредущий за игроками большой кабан, что недавно был вызван из карты и сыграл свою роль в безжалостном подавлении первого гвактальского мятежа, хрюкнул, отзываясь на призыв хозяина, и потрусил вперед. Миф махал руками, что-то пытался объяснить. Кабан удивленно похрюкивал, в недоумении таращась крохотными подслеповатыми глазками.