– Когда город будет в осаде, открывать ворота будет уже поздно!

– Но это же их ворота, а не твои, Лик. Они в своём праве.

Лик зарычал и пнул землю. Потом поднял лицо к небу и заревел.

Сейчас метаморфоза будет,– в ужасе подумал Ихневмон.

Но ничего не произошло. Рёв захлебнулся и Лик тяжело опустился на землю. Только эхо откликалось в оврагах.

Теперь Лик сидел, обхватив руками копну длинных рыжих волосы. А после заговорил – уже человеческим голосом:

– Они послали его на смерть, вот что! Они послали его на смерть!– Лик задыхался от ярости.– Они знают, что не удержат Калимену! Даже если бы у Палака не было его лучей, они бы всё равно её не удержали. У сколотов теперь есть и военные машины, и рабы-землекопы, и подрывники…. Всё они знают, всё понимают, что город не удержать. Вот и поставили Евдокса стратегом. Чтобы виноват оказался он, а не они. Чтобы народное собрание шкуру не спустило!

– Так устроено любое народовластие,– Ихневмон развёл руками.

– Что ещё сказали горожане?– спросил Лик, не отводя взгляд от лица мальчишки.

– Они просили передать, что вы, вольные скифы, вольны погибнуть в степи, сражаясь против соплеменников,– ответил Ихневмон.– Да-да, так и сказали. Они же тавров и царских сколотов не различают… То. что ты воюешь против Палака и горожане воюют против Палака – не повод считать вас союзниками. Мало ли волков по степи бродит!

– Это глупо, это просто глупо. Они что, не слышали про Крабовую Бухту?

– Слышали. Евдокс на неё и упирал. А агораномы ему и ответили: очень хорошо, раз есть на земле место для волков, пусть убираются туда и роют себе норы. Зачем волкам Прекрасная Гавань, если у них и так есть своя колония?

– Затем, что нас перебьют поодиночке!… Ладно, хватит о них. Я чувствую, что если поговорю о них ещё час – сам к ним полезу на стену… Скажи мне быстрее, пока я не до конца разозлился – что с Мелито? Где она?

– В Херсонесе. Где ей ещё быть?

– Почему Евдокс не привёз её с собой?

– Зачем ему её привозить?

– Разве она ему не дочь?

– Я знаю только то, что она живёт у него в доме.

– А кто она? Рабыня? Наложница? Воспитанница?

– Вокруг почтенного Евдокса собралось немало людей, самых странных и удивительных,– с достоинством ответил Ихневмон,– Например, вы с приятелем. Или я.

– Ладно, не важно. В Херсонесе опасно,– Лик бросил взгляд на восток, словно надеялся разглядеть оставленный Херсонес,– А я готов её… защищать!

– Я думаю, девушке в голой степи неудобно будет,– заметил Ихневмон.

– Это мелочи. Она могла бы взять с собой служанку.

– Какая служанка согласиться поехать в лагерь диких скифов?

– Любая, если госпожа пригрозит выпороть.

– Сразу видно, что вы у себя, в киммерийских степях, слуг не держали.

– Разумеется, не держали,– гордо ответил Лик,– Зачем слуги вольным скифам? Для этого есть младшие дети в семье. Им надо учиться вести хозяйство.

– А что делали те скифские семьи, у кого не было детей?– поинтересовался Ихневмон.

– Если боги прогневались и не дают детей – тут уже ничего не сделаешь.

– Тяжело вам в степи приходится. А вот если бы у вас в семье держали слуг, то ты бы усвоил, что очень часто слуги помыкают хозяевами. И порки они не боятся, потому что привыкли и задубели. Пороть будут один раз, а скифов в лагере много.

– Значит, не нужны ей такие слуги,– ответил Лик,– Я стал бы ей самым лучшим слугой. И вообще, раз уж мы хотим вести хозяйство. Яы думаю, сейчас, когда скифы усилились, – прекрасное время, чтобы научиться обходиться без слуг. У меня, как видишь, нет ни одного слуги – только соратники. И сейчас мне удобно, как никогда ещё не было!