- Может, у неё свой экипаж? Или у родни.

- Кошель что, вот прямо совсем пустой?

- Да ей-богу. Только какие-то штуковины, вроде карт, но на карты не похожи.

- Какие ещё карты, совсем ты рехнулся, братец, что ли?

- Ну как вальты да шестёрки, только не они! Сам смотри!

- Мать честная, ни в жизни не видел такого. Ладно, разберёмся! А в карманах смотрел?

- Да будто бабы носят в карманах что путное, сам знаешь!

- А вдруг!

- А не вдруг! О, глянь, артефакт. Ей-богу, артефакт!

- И для чего он сдался, тот артефакт?

- А я будто знаю! Я не маг, и никто у меня магом-то и не был, вот и позабыли меня просветить на сей предмет.

- Сейчас по лбу как дам, сразу просветишься! Боты снимай, продадим, они почти новые и мало ношеные. Пальто снимай тоже. Перчатки не забудь. А шляпа её где? В тот раз за шляпу старый Михалыч неплохо дал, она оказалась какая-то жутко модная, из столиц привезённая.

- Нету шляпы.

- Да не бывает так, бабы по улице простоволосыми не ходят. Значит, платок должен быть.

- Есть, на шею привязан. Будто шёлковый, смотри, гладенький какой.

- Бери скорее, Михалычу снесём.

- А что сразу Михалычу-то, может я Соньке своей его б подарил на именины, у неё скоро! Так и так презент надо делать!

- Раскатал губу, Соньке. Может, тебе вообще всё отдать?

- Всё – нет, я ж с понятием. Но моя доля ж должна быть!

- Забыл – полтину брал третьего дня?

- Ну, брал. Но я ж и барышню эту заприметил, ты бы без меня мимо переулка-то прошёл, и ничего бы у нас сейчас не было!

- Поговори у меня, не было бы. Мал да зелен ещё мне рассказывать, что было, да чего не было, сказочник нашёлся! Кто тебя в люди привёл да заработок дал?

- Ну, ты, но я ж не просто так, а крёстного сын!

- И раз крёстного сын, так что же, теперь спускать тебе всё, несмышлёному?

- Да ну тебя, смотри, она шевелится, ей-богу, шевелится! В себя приходит! Сейчас глаза как откроет да как запомнит нас с тобой!

- Стонет, смотри, стонет!

- Ты бы так по голове получил, тоже бы только стонал!

- Пошли отсюда быстрее!

…Я открыла глаза, и поняла, что этот ужасный разговор мне ничуть не примерещился сквозь лютую головную боль и тошноту. Меня обшаривали гадкие чужие руки, с меня снимали ботинки, почти новые ботинки, и что там ещё у меня есть. Я собралась с духом и завизжала, что есть силы:

- Помогите! Помогите! Спасите!

Был шанс, что меня стукнут по голове ещё раз, но был – что испугаются и убегут.

- Где кричали, Митяй, слыхал ли? – послышалось откуда-то из темноты.

- Да вон вроде шевелится кто-то.

Тут же засвистели в свисток, да так громко, что у меня голова чуть не треснула. Грабители сразу дунули куда-то со всех ног, а я так и лежала на холодной земле – только без ботинок, без шапки, без пальто, без перчаток и без сумки.

А потом голова заболела так сильно, что я подумала – конец мне пришёл. И канула в темноту.

3. 3. Я попала в больницу

Душно, очень душно. Совершенно нечем дышать.

Я с трудом разлепляю глаза и пытаюсь сесть на постели, но слабость тут же валит меня обратно. Глаза не открываются.

Я вообще где? Я попала в больницу? Что со мной было-то?

Вспоминай, Оля, вспоминай. Надо будет дать знать тёте Гале, а то она с ума сойдёт… Так, а вещи-то мои где? Сумка ж была, в ней телефон, и кошелёк, и ключи от квартиры. Нет, телефон был в кармане пальто. А где пальто? Забрали в гардероб?

Так, я ходила на собеседования. В одном месте мне не были рады, в другом сказали, что я опоздала. А потом я вышла, и поехала в лифте вниз.

Что? Лифт? Землетрясение в лифте? Я была в лифте во время землетрясения и лифт упал? И я выжила? Мне невероятно повезло?