– Господа, не желаете принять участие в аукционе? – с лукавством спросил я.

Господа и дамы желали. Не знаю пока, будут ли они участвовать в аукционе, но пропустить это шоу не хотели.

Я бросил очередной взгляд на стопку газет, лежащих на маленьком столике в углу обеденного кабинета, и поспешил вслед за остальными гостями в общий зал.

Мне придётся проставляться Хвостовскому. Это же благодаря ему в главной российской газете – «Петербургских ведомостях» – вышла большая и пространная статья про меня и про то, как я уже помогаю фронту.

Хвостовский, получив от меня ещё два стихотворения Есенина, отправился в столицу Российской империи, чтобы уже издать свой небольшой сборник стихов. И в этом я оказываюсь с ним в соавторстве. Весь ряд песен, которые уже вовсю исполняются не только в Екатеринославской губернии, также будут опубликованы в том сборнике.

И отплатил мне русский поэт предобрейшим. Он смог выйти на редакцию «Петербургских ведомостей» и заказать даже не одну, а, что следует из его письма, сразу три статьи про меня и про Екатеринославскую губернию. Ну или про меня, частью про генерал-губернатора Новороссии Фабра.

И да, утверждая, что Хвостовский – поэт, я нисколько не насмехаюсь над ним. Те стихи из будущего, которые я ему подарил, – это лишь небольшой процент среди всего того творчества, которое уже начинает привлекать читателя.

Какие-то стихи моего друга хороши, какие-то не очень. Но навык стихосложения у Хвостовского растёт. Кто знает, может быть, я чуть подтолкнул будущего Пушкина к творчеству и росту? Кстати, он всё-таки женился на Прасковье. Не смутился мезальянсом, как и весьма бурным прошлым девушки, всё больше превращающейся в великосветскую даму. Насколько я знал, с ней уже на протяжении трёх лет работают разные учителя и не без успеха. Хотя я все же избегаю сидеть за одном столом с Параской.

Для себя же я решил: буду и дальше двигаться по карьерной лестнице. В Екатеринославской губернии, ставшей мне родной, становится тесно несмотря на то, что она сейчас самая большая из всех губерний европейской части России.

Пришло осознание, что ту энергию, которая всё ещё никак не иссякает, нужно направлять на правое дело – строительство будущего нашего Отечества. Даже некоторые кадры в Екатеринославской губернии уже имеются. Можно привлекать свою команду для обустройства ещё какого-нибудь региона необъятной Родины. Опыта также уже хватает.

Что же касается Екатеринославской губернии, то здесь, на мой взгляд, дела настолько налажены, что можно быть спокойным: угаснуть мои начинания не должны. Логистика, насколько возможно в этом времени, отлажена. Производства развиваются.

Есть надежда, что конструкторские бюро начнут в итоге выдавать нечто абсолютно новое и прогрессивное в области станкостроения, оружейного дела, сельскохозяйственного инвентаря. Мои знания в этих направлениях либо иссякли, либо такие, которые ещё долго невозможно будет воплотить в жизнь. Ну не получится в этом времени производить автоматы Калашникова. А вот над трёхлинейкой мы уже задумываемся.

– Итак, первый лот, – вещал Миловидов. – Дамская сумочка из крокодиловой кожи, любезно предоставленная на аукцион фабрикой «Две Лизы». Начальная стоимость двести рублей.

– Тысяча рублей! – прокричал мой тесть Алексей Алексеев.

Да, после того, как прямо у него в усадьбе выкрали моего сына, тесть будет стараться всячески мне угодить. Тем более, что меня уже называют «губернским господином». И власть моя в регионе только укрепляется, вот и с последней операцией я вошел в сговор с Третьим Отделением, которое не должно более чинить мне препятствий и интриговать против меня.