У нас в гостях основатель и главный идеолог фестиваля культуры декаданса «Бархатное подполье», основатель и лидер группы «Бостонское чае питие», неоденди, эстет и просто приятный человек Владимир Преображенский. Кроме него в гостиной присутствовал и задавал вопросы заведующий музыкальным отделом журнала «Контрабанда» Виктор Швейкович.

Виктор Швейкович: Мы с тобой знакомы лет, наверное, двадцать. Была когда-то группа «Летучий Голландец» – такой хипповский сыроватый проект, но присутствовало в ней что-то очень живое и настоящее. Это «что-то» было настолько оригинальным и непередаваемым, что меня сие трогает до сих пор, когда я переслушиваю кассету «Летучего Голландца». В связи с этим первый вопрос. «Бархатное подполье», фестиваль декадентской культуры… Как ты пришел от хиппизма к декадансу?

Владимир Преображенский: Видимо, это были две грани, к которым я тяготел изначально, два полюса по разные стороны обывательско-потребительского мейнстрима, от которого я подсознательно бежал с самого начала. В хиппизме, как и в эстетизме и декадентстве, так или иначе воплощается идея эскапизма, то есть ухода в свой собственный мир, в сторону от общепризнанной морали и господствующей в обществе шкалы ценностей. Через оба эти полюса прошел мой интерес к восточным культурам, в частности к буддизму, а также любовь – сначала заочная, а потом и воплощенная в путешествиях – к Юго-Восточной Азии.

Это дало большой стимул к творчеству да и вообще позволило многое переосмыслить в жизни.

В. Ш.: Когда и как родилась группа «Бостонское чаепитие»?

В. П.: Группа «Бостонское чаепитие» – ровесница нашего века и тысячелетия, потому что она образовалась в 2000 году, с чистого листа. До этого, после распада «Летучего Голландца», я год не занимался музыкой вообще. Через год я взвыл и понял, что это никак невозможно. Тогда я честно признался себе в том, что же я хочу воплотить в музыке и искусстве на данный момент. Осознав это, я отказался от всякой хипповости и переключился на дендизм, эстетизм и культуру декаданса, к которой всегда по большому счету тяготел. Мне хотелось сгустить декадентско-эстетские краски и воплотить их в какой-то новой форме. Так получилась группа «Бостонское чаепитие», в которую изначально вошел замечательный гитарист Илья Зиненко. Вот, собственно, с ним мы и начинали, но он быстро отстранился от дел. Однако мы успели записать (по тем временам еще на кассете) сингл, он назывался «Ноктюрн». В него вошли одноименная песня «Ноктюрн» – наш первый хит, песни «Новый эскапизм» и «Тихие дни». Группа существовала примерно пять лет. Основными участниками на тот период были Данила Шлапаков (скрипка) и Мигель Сюч (флейта, клавишные), периодически менялись басисты и барабанщики. Мы вели полуакустическое существование. Где-то в 2007 году группа обрела свой новый, электрический состав и началась совсем другая история… Пришли бас-гитарист Иван Дацюк, барабанщик Михаил Протасов и Татьяна Гализина. Позже случилось так, что Миша и Таня, играя в «Бостонском чаепитии», стали мужем и женой, и это особенно приятно.

В. Ш.: Как я понимаю, «Бархатное подполье» – это синтез трех направлений: дендизма, эстетизма и декаданса?

В. П.: Правильно. И они все взаимосвязаны. Наш «вождь и учитель» Оскар Уайльд, например, воплощал в себе все эти составляющие. (Улыбается.) Ведь там, где к эстетизму подмешивается некая болезненная раздвоенность сознания, утрата прежних идеалов и мучительный поиск новых, собственно, и возникает декадентское мироощущение.