Они спускались по лестнице, избегая любого шума. На ресепшене никого не было. Новый админ не успел приступить к работе. Крыло, где проживало тринадцать толком не знающих язык, послушных русских не вызывало беспокойства.

Они шли, прижимаясь спинами к кирпичной стене. Кусты роз вдоль палисадника цеплялись шипами за одежду, царапали руки. Галя не чувствовала боли. Одна мысль в голове: «Быстрее оказаться за забором». Словно на бетонированном пяточке начиналась свобода.

Лида не обманула. По дороге к отелю, окутанный пылью нёсся автобус, что забирал их из аэропорта.

Галя оглянулась на дырку в заборе, шёпотом призывая Качана поторопиться.

— Ну, где же ты, Коля!

— Лишь бы успели! — вторила Мария Васильевна. — Без него нам хана!

Качан появился раньше, чем остановился автобус.

Здоровяк тащил на плече невменяемую Таню, завёрнутую в покрывало. Другой рукой удерживал Лиду за шею.

— Девчата, грузимся быстро!

Они запрыгивали в открытую дверь, как только она открылась. Качан втолкнул организаторшу.

— Держите её! — и, забросив Таню на переднее кресло, вернулся к дверям. Удар кончиком кроссовка в горло выскочившего из ворот охранника, сработал безупречно. Турок остался лежать на земле. А Качан уже орал на водителя, не дожидаясь спешащих вырубленному секьюрити на подмогу:

— Чего вылупился! Давай вперёд, пока не свернул тебе шею! Короткой фразы и дикого взгляда хватило, чтоб автобус понёсся туда, где ждал готовый к взлёту самолёт.

Все прильнули к стёклам, с замиранием сердца, ожидая увидеть погоню.

Коля, напротив, вёл себя совершенно спокойно.

— Не бздите, не смогут завестись без капремонта. Пошаманил ночью на служебной стоянке. — Он окинул испуганных женщин взглядом.

— Кто-то успел дозвониться до дома?

— Лучше. — Света, самая красивая из челночниц, сложила ногу на ногу, проговорив с улыбкой. — Я позвонила любовнику.

Качан скривился, а она гордо вскинула голову.

— На минутку, первому помощнику посла Турции!

Девчата рассмеялись, наперебой начав благодарить любительницу хорошего секса и восточных мужчин.

— Вот почему зависаешь в Москве после каждой поездке.

— А чего к нему жить не переберёшься?

— Аяз женат. Зачем мне это? Мэр Газионтора наверняка уже предупреждён. В самолёт сядем без проблем!

Галя выдохнула. Всё, что происходило в гостинице, скоро забудется, как страшный сон.

По-настоящему она успокоилась, когда самолёт вырулил на взлётную полосу.

Большие колёса подпрыгивали на неидеальном бетоне, набирая нужное ускорение. Задранный нос железной птицы разрезал воздух, взмывая вверх. Никогда ещё тяжёлый гул моторов под огромными крыльями не казался сладкой музыкой.

— Галчонок, душа просит. Давай нашу, «Комбинацию», про самого горячего Мачо на свете!

Они смеялись, радуясь, что вырвались из плена и не придётся до самой смерти обслуживать вонючих волосатых мужиков.

Первые строчки были встречены аплодисментами:

— Мне надоело песни петь про заграницу. Надену валенки и красное пальто…

Припев исполняли дружным хором. Мария Васильевна смахивала с глаз слёзы:

— Бухгалтер, милый мой бухгалтер…

— Зато родной, зато весь свой…

Душа рвалась домой.

Галя чувствовала затылком тяжёлый взгляд усевшегося позади Качана.

Крепкие руки обхватили за плечи, прижимая к спинке кресла.

Властным голосом в ухо:

— Никаких бухгалтеров и прочих додиков. Помни, что я сказал: ты моя!

8. Глава 7

Самолёт шёл на посадку в родном городе. Предела счастья вырвавшимся из поена не было. — Йес! — Ура! — Как же я люблю тебя, Мухосранск! — Взлётную полосу целовать готова! Галя смеялась возгласам подруг по несчастью. — А говорят у нас воздух плохой. — Готова дышать им без очистки, даже на левом берегу. Прямо у комбината попку понюхать. Пришедшая в себя Таня, не стесняясь, натягивала брошенные в сумку лосины цвета и майку. — Такой кайф обломали. — Сопела она. — Кто придумал про рабство? — Я! — рычание Качана привело пьяницу в чувство. — Спасибо, Колян! Из твоих уст готова поверить всему. — Она зыркнула на прячущую взгляд организаторшу. — Не завидую тебе Лидка. — Воздушный поцелуй спасителю и совет торговке людьми. — Шекериться теперь по подвалам. Уж поверь, я знаю, о чём говорю! Я готов целовать песок, на который ты сходила... Таня тусовалась не только с ментами, но и с бандитами. Это знали все. Мороз по позвоночнику от взгляда на затылке. Галя вздохнула. Пришла пора отпустить страх Турции и начать бояться того, что ждёт дома. Они выходили под холодный дождь. Автобус в нескольких метрах от самолёта. Галя спускалась по мокрому трапу, натянув ветровку на голову. Сумка, как обычно, в руках Качана. Она решала, как незаметно скрыться. В сумке нужные вещи. Но желание оказаться дома как можно скорее и в одиночестве пересилило жадность. Она постаралась прижаться к двери, едва ПАЗ- ик тронулся с места. Коля с нисхождением смотрел на блондинку, будто читая её мысли. — Галчонок, там нас ждут. Ты не забыла, как выглядит моя Беха? — Нет! — Тогда без глупостей. — Серые глаза зло сверкнули, словно у него собирались отобрать любимую игрушку. — Я всё сказал! Постепенно приходило понимание, что начинается новый этап реальности жизни без мужа. Можно выдумывать бесконечные «я в туалет» и всё что угодно другое, от него не уйти. Она боялась сказать "нет" новому Коле. — Здорово братан! Куда пропал? Ждали звонка из Стамбула. Не знали, что думать. — Огромный, бритоголовый качёк с толстой золотой цепью на шее и в малиновом пиджаке, приветствовал Качана в зале аэропорта. Пальцы в наколках украшали массивные золотые печатки. — Здорово!