- Ничего себе, - восхитился Себастьен. - Очаровательно. Лодовико, ты знакомился с документами про этого пропавшего хранителя?

- Немного. Там отдельная странная история. И если искать концы, то нужно ехать и вести долгие разговоры с теми сотрудниками, которые работают давно и могли что-то знать, замечать или помнить.

- Они готовы официально обратиться к нам?

- Уже практически да. Заключение нашего учёного друга повергло их в неконтролируемую истерику, как только придут в себя - так и обратятся.

- Я прямо уже хочу посмотреть на этот музей, - сказала Элоиза.

- Почему бы не посмотреть? - подмигнул Варфоломей. - Коллекция хорошая, семейную историю я вам могу рассказать. Долго, конечно, но местами любопытно.

- Я люблю долгие любопытные истории, - улыбнулась она.

- Кстати да, иногда в тех историях отчетливо проглядывает что-то потустороннее, вам должно понравиться, - кивнул священник.

- Отчётливая чертовщина, - подтвердил Лодовико.

- И эта чертовщина видна прямо невооружённым глазом? – удивилась Элоиза.

- Знаешь, я не приглядывался, но смотрители, особенно те, что постарше годами, очень выразительно крестятся, глядя в некоторые углы и на некоторые экспонаты. А такое не на пустом месте растёт, сама понимаешь.

- Тогда хорошо бы сравнить. Запустить туда человека с незамутнённым глазом, а потом уже меня.

- Угу, и незамутнённым сознанием, - хмыкнул Лодовико.

- А что? Неплохая идея, - откликнулся Варфоломей. – Вот сидит с нами юная барышня, которая что-то там изучает в университете по истории искусства, по крайней мере, она регулярно задаёт мне разные вопросы из этой области. Заслать её, пусть поглядит, а потом поделится с нами впечатлениями.

- Я? – затрепетала Кьяра. – А я смогу?

- В музей сходить любой дурак сможет, не только ты. И кстати, о незамутнённом сознании. Перспективной в этом плане молодёжи у нас тут, извините, пруд пруди. В каждом коридоре по экземпляру. Взять каких-нибудь, которые не так нужны вам в повседневности, как прочие, и заслать во Флоренцию, пусть тоже посмотрят. Заодно и в музей сходят, может быть и не в один – для сравнения и для общего развития. Есть у вас такие? – Варфоломей грозно оглядел Себастьена и Лодовико.

- Да наверное есть, - согласился Лодовико.

- Что же, отче, ты так плохо думаешь о моей молодёжи? Они тут, можно сказать, с младых ногтей впитывают уважение к искусству, а ты говоришь – незамутнённое сознание, - улыбнулся Себастьен.

- Да им наше здешнее искусство вместо мебели, не веришь? Картину от телевизора не сразу отличат, да и то сочтут, что телевизор полезнее, - усмехнулся Варфоломей. – Нужно найти пару-тройку в целом приличных, но в теме не разбирающихся. Будут такие?

- Будут, - кивнул Лодовико.

- Вот и славно, и на следующей неделе уже пусть отправляются. А там, глядишь, и госпожу Элоизу привлечём к поискам потустороннего.

- Ну вот, как Элоиза, так сразу потустороннее, - усмехнулся Себастьен. – А как я, так найди ему незамутнённых!

- Судьба такая, сын мой, - важно кивнул Варфоломей. - Тебе - разбираться в истории с исчезновением уважаемой дамы, а Элоизе - в более тонких материях. И никто не в обиде.

- Мы можем разузнать о чертовщине вместе, - серьезно сказала Элоиза.

- Непременно, - он взглянул на неё своим особым, только ей адресованным взглядом, и вся чертовщина разом стала неактуальна.

4. 02. Сборы на разведку

- Франческа, ты поедешь со мной во Флоренцию?

Узнав о предстоящей командировке, Октавио воодушевился – круто же, съездить и проветриться! И тут же выговорил возможность взять с собой девушку – исключительно для маскировки, конечно же. Он один – это обычный парень, не слишком разбирающийся в искусстве, тут отец Варфоломей кругом прав. Что такому делать в музее? Только охранять, а он вроде не за этим едет. А если с девушкой – так это он не просто так не пойми почему, а девушку прогуливает.