- Вы что себе позволяете?.. – возмущённо начала я, но сразу осеклась.

С чего это он решил остаться? А вдруг папа пообещал ему, что я соглашусь на замужество? И вот этот сэр Баран уже видит себя хозяином Сегюра!

Если он заикнётся о письме, то я точно его не покажу. Но вдруг есть второе письмо? Или даже завещание отца, о котором я не знаю? Если судье станет известно о последней воле папы…

Но судье рыцарь понравился ещё меньше, чем мне.

- Возможно, мне надо прислать гвардейцев, - сказал господин Диплок, буравя рыцаря взглядом. – Чтобы они научили вас, сэр, учтивости?

- Попробуйте, - ответил тот с презрительной насмешкой и съел ещё печенье.

- По какому праву… - угрожающе заговорил судья, и я поскорее вмешалась, чтобы правда не выплыла наружу.

- Подождите, - сказала я, резко сменив тон, и даже улыбнулась – мягко и застенчиво, как полагается благородной девице. – Я просто не так поняла доброго сэра. Конечно же, он останется. Он устал с дороги, ему надо отдохнуть. Да и мне хочется узнать всё о последних днях жизни моего дорогого отца. Благодарю за заботу, господин Джеральд, но не беспокойтесь. Я под надёжной охраной. Тут везде мои люди.

Сэр Мюфла громко хмыкнул, но я предпочла не уточнять, что его так позабавило, и пожелала судье доброго пути домой, ещё раз заверив, что приеду завтра в город и заплачу всю сумму штрафа.

Господин Диплок поколебался, но уступил, бросив на прощанье подозрительный взгляд на моего гостя.

- Хорошо, - произнёс он с видимым усилием. – Но если понадобится помощь, леди, сразу обращайтесь.

- Уверена, что повода для этого не будет, - заверила я его, и была искренне в этом убеждена.

Потому что собиралась избавиться от приезжего в ближайшее же время. Баран уедет – и не будет никаких проблем.

Проводив судью до ворот, я помахала ему вслед и вернулась в зал, где сэр Мюфла с аппетитом доедал печенье и допивал вино.

- Я рад, что вы быстро всё разрулили, - заявил он мне. – Терпеть не могу судейских крыс. Всегда торопятся поднимать королевских гвардейцев.

- Не стоит благодарностей, - сказала я, скрестив руки на груди.

Тут хорошо бы ещё было посмотреть на него высокомерно, сверху вниз, но не получилось. Пусть даже Мюфла сидел, а я стояла, лицо его было на одном уровне с моим лицом. Ну да, росту в этом громиле - футов шесть, не меньше. И фунтов двести тупоголовой непробиваемости.

- Так и знал, что мы поладим, - продолжал он тем временем. – Обычно я нравлюсь женщинам.

Упоминание о том, что он, видите ли, пользуется популярностью, подействовало на меня, как иголкой в бок. Неужели, потребует женитьбы?!

- Спасибо за угощение, - он с сожалением посмотрел в уже пустой кувшинчик, - но я бы предпочёл что-то более сытное на ужин. Когда у вас ужин?

- Во-первых, - сказала я холодно, стараясь не показать, как я перетрусила, - я заступилась за вас не потому что вы мне понравились, а потому что вы – папин друг и оказали ему и мне добрую услугу. А во-вторых, завтра вы уезжаете.

- Это точно – нет, - ответил он и откинулся на спинку кресла, положив свои огромные ручищи на стол.

Я невольно скосила глаза в угол, где лежали плащ и варварская сабля – хорошо хоть, в ножнах.

- Никуда я не уеду до самой свадьбы, - сказал Мюфла, как приговорил. – Я обещал это вашему отцу. Я должен быть уверен, что есть человек, который о вас позаботится. Такой есть? Вы невеста?

- А… я… - мне пришлось присесть в кресло, где только что сидел судья, потому что колени задрожали.

Хвала небесам, этот громила говорил не о нашей свадьбе. Он говорил о свадьбе вообще. Конечно же, папа не мог так поступить со мной – без моего согласия пообещать кому-то мою руку. Папа просто высказал пожелание, не больше. Что ж, первый пунктик в списке проблем снят, теперь можно поработать над пунктиком вторым. И тут мне очень пригодится то, что непосвященные люди называли «стилем Сегюров». Говорили, что мой отец, и мой дед, и его дед были так красноречивы, что могли любого обратить в свою веру. Папа даже некоторое время служил в королевской дипломатической миссии и был доверенным лицом короля в переговорах с другими королевствами.