- Ещё ближе к делу, - раздражённо повторил Мюфла.

- Мои соседи – Рубертуны и Дофо подали прошение в городской совет, чтобы меня обязали продать эти земли, или чтобы их изъяли безвозмездно, потому что земля простаивает…

- Какой бред.

- Совершенно согласна! – пылко поддержала я. – В этом году я намерена занять луг, так и сказала в совете, и совет принял мою сторону.

- Но только не соседи? – догадался рыцарь.

Теперь он слушал меня очень внимательно и даже придержал коня, чтобы ехать рядом. И не поверишь, что только что пугал меня, таская за шею.

- Н-ну… - протянула я, предавая свои гордость и самолюбие окончательно и бесповоротно. – Видите ли, я – единственная наследница Сегюра. Моя мать умерла десять лет назад, несчастный случай… Отец много лет был на войне, и теперь его тоже нет… А в наших краях не принято, чтобы женщина хозяйничала. Если только вдова… Женщина должна вышивать, молиться, быть примерной женой… - я помолчала немного, собираясь с мыслями, а потом продолжала: - Пока папа был на войне, я могла распоряжаться землями от его имени, и никто не смел меня упрекать. А когда пришло известие о его смерти, мне так и сказали, что теперь придётся либо искать опекуна, либо…

Я снова замялась, но сэр Мюфла подсказал:

- Либо выйти замуж.

- Да, - ответила я и почувствовала, что краснею до ушей.

Это было очень неприятно – краснеть, когда на тебя так внимательно смотрят. Вот зачем на меня смотреть, скажите на милость? Я паяц на ярмарке, что ли?

- Но этот вопрос уже решён, - сказала я быстро и наклонилась, сделав вид, что мне понадобилось что-то найти в седельной сумке. – Через месяц я выхожу замуж.

- За своего дружка Рубертена?

- Не говорите глупостей, - возмутилась я. - Господин Рубертен давно и счастливо женат. Нет, я выхожу замуж за Эдварда Дофо.

- Выбрали вторую семью? – уточнил рыцарь.

- Да, они… более приятны, - сказала я и снова покраснела, как рак. – Но Рубертуны обиделись. По-моему, они хотели, чтобы я выбрала Клода или Ленарда, и… попытались убедить меня разорвать помолвку с Эдвардом.

- Вы отказались?

- И очень решительно, - подтвердила я. – А они очень решительно настаивали, поэтому мне пришлось взять в руки дубинку.

- Вы их так сильно покалечили?

- Не слушайте господина Румьера! – я даже замахала рукой. – Всего-то пару синяков поставила. Но для штрафа достаточно и одного синяка.

- Штраф можно было обжаловать, - напомнил Мюфла.

- Не думаю, что это разумно, - я покачала головой. – Возможно, где-то в столице и приняли бы сторону женщины, но в наших краях я оказалась бы правой, только если бы пострадала. Прошу простить, но быть пострадавшей мне не хотелось.

Некоторое время мы ехали молча, а потом рыцарь сказал:

- Вы правильно поступили, - он задумчиво поскрёб подбородок и так же задумчиво посмотрел на меня, а потом в небо. – С замужеством, я имею в виду.

С замужеством?! И только с ним? А что насчёт остального? Всё – ошибка? Я чуть не заскрипела зубами, но благородные девицы зубами не скрипят, так что пришлось ограничиться свирепым взглядом. Которого, впрочем, рыцарь не заметил.

- Тогда мне тем более надо пожить здесь, - подытожил он.

- Нет необходимости… - сказала я как можно твёрже, но мои слова не были услышаны.

- Буду жить здесь до вашей свадьбы, - сказал Мюфла тоном, не терпящим возражений. - Должен же я выполнить последнее желание вашего отца.

Упоминание о воле отца тут же превратило меня в покорную овечку. Пусть делает, что хочет, лишь бы не узнал, чего на самом деле хотел мой папа.

- Хорошо, - произнесла я с тяжёлым вздохом. - Разрешаю вам жить в Сегюре до моей свадьбы.