– Где Лев? 

— Стой я сказала! — голос срывается на фальцет. 

Испугана. Ах, чуть не забыл сказать – у неё пистолет в руках. На меня направлен. Трясётся и пистолет, и руки, и сама Катя. Но палец держит на спусковом крючке. И да, смотрит на меня недобро.

— Где мой сын? 

В боку резко колет, словно моё тело хочет напомнить - не время для новых ран, старые бы заживить. Я чувствую влагу поверх наклейки пластыря, видимо, выступила кровь, когда бежал. 

– Я тебе не верю, - упрямо качает головой Катя и пистолет качается вместе с ней. — Лев в безопасности. 

Я не боюсь её. Я боюсь её напугать если вышибу оружие стремительный броском. Она такая мелкая. Тонкая. Храбрая. Я не хочу делать больно ей. Жду.

— Ты красивая, - улыбаюсь я, в надежде, что хоть немного расслабится.

Катя же густо вспыхнула алым цветом и, пожалуй, рассердилась ещё больше прежнего. А потом удивила меня, хотя, казалось, куда сильнее то. 

— Снимай кроссовки. 

– Что? — вздернул брови я. 

В моей жизни много чего было. Я не самый хороший человек, если так посмотреть. Я был жесток, жизнь была ко мне жестока. Но ни разу ещё такая мелкая девчонка не заставляла меня раздеваться под дулом пистолета. 

– Кроссовки сними! 

— Нет, если ты меня хочешь… 

Усмехнулся. Катя зажмурила глаза набираясь храбрости, а потом снова открыла. Указала пистолетом на кроссовки. Я головой покачал, наклонился, дёрнул за шнурок. Бок полоснуло болью, снова выступила влага. Скинул один кроссовок, потом второй. На Катю смотрю. Ситуация абсурдная, но я поневоле испытываю любопытство — дальше то что? 

— Носки, - упрямо продолжает Катя. 

Снимаю носки. Под ногами прохладный старый бетон, босыми ступнями чувствую каждую песчинку, каждую шероховатость. Жду. Улыбаюсь. Шевелю пальцами. 

12. Глава 12. Катя

— Пятку, - сказала я категорически. — Покажи пятку. 

Родинка была. Небольшая. Такая яркая, аккуратная, словно её карандашом нарисовали, красоты ради. Я выдохнула. Надо бы обрадоваться, но столько всего разом нахлынуло. Ему наверное можно верить. А ещё можно верить… Его жене. И тому, что она есть, мама Льва. Та, которая рожала его в муках. Которая ночами спала рядом с его отцом. Близкая ему. Родная. 

Руки затряслись, вместе с ними и пистолет. Бандит, имени которого я до сих пор не знала шагнул ко мне. Под босыми ногами хрустнула бетонное крошево. Я вздрогнула. 

– У меня пистолет, - решила припугнуть я. 

— Ты не умеешь стрелять. 

— Я в интернете прочитала сначала, как это делать, - обиделась я. — Я не глупая! Не подходи я ска… 

Договорить я не успела — все произошло слишком быстро. Вот лёгкий хруст под его ногами. Вот сильная, очень сильная рука, касается моих скул. Я чувствую в ней силу, но прикосновение очень нежное. Тем не менее, противостоять я не могу. Распахиваю глаза и смотрю на него, словно под гипнозом. Глаза тёмные. Резкий изгиб упрямых губ. Щетина. Колется, наверное. Через секунду поняла — и правда, колется. А губы твёрдые и нежные разом. Потому что он меня поцеловал! 

Это был самый странный поцелуй в моей жизни. Потому, что я никогда так не боялась. Потому, что красивее мужчины я не встречала. Он совсем не такой был, как все. Я стою, словно меня парализовало. Вдыхаю его запах. От него пахнет солнцем и кровью. Способность думать ко мне возвращается только тогда, когда он отрывается от моих губ. 

— Зачем? — шепчу я. 

— Чтобы не пристрелила, - беззлобно ответил он. 

Я перевела растерянный взгляд на свои руки — пусты. А он задрал тёмную рубашку,  на мгновение сверкнув плоским животом, хирургическим пластырем в алых пятнах, и ещё - второй кобурой.  Убрал моё оружие за пояс. У него был пистолет! Все это время!