– Извините, а можно мне кабинет с окном на улицу?

– С чего это вдруг? – она удивленно подняла брови.

– Дело в том, что я купил себе новую машину, буду за ней посматривать. А то обстановка тут неспокойная…

– Это в каком смысле? – спросила сотрудница следственного изолятора.

– Контингент, так сказать, подельники тех, кто у вас сидит… Могут угнать ее влегкую…

– Вам не положен кабинет с окнами на улицу. Адвокатам полагается только с окнами во двор. А с выходом на улицу – только следователям и оперативникам.

– Все это я знаю, – сказал я, – но машина новая, угнать могут. Жалко…

Женщина, внимательно посмотрев на меня, стала думать.

– Ладно, в порядке исключения, – махнула она рукой. – В следующий раз постарайтесь оставить машину хотя бы на стоянке.

– Конечно, обязательно! Большое спасибо!

У меня в руках был листок с вызовом Игоря в кабинет окнами на улицу. Вскоре его привели. Игорь удивленно посмотрел на меня.

– Неужели удалось?!

– Да, – сказал я. – Сейчас мы дадим ей знак. – Я подошел к окну, приоткрыл его и помахал рукой. Внизу стояла Кристина.

– Так, в твоем распоряжении две минуты, не больше, – сказал я Игорю. Он рванулся к окну. – Только громко не кричи. – А сам я подошел к двери.

Игорь стал разговаривать с Кристиной. Но говорить он старался почти шепотом, так что Кристина угадывала его слова. Что-то показывал знаками. Лицо его было очень радостным. Я, как подпольщик, стоял у двери, вслушиваясь в каждый звук. Пока ничего подозрительного не было.

– Все, хватит, – сказал я. – Иди садись. Не будем злоупотреблять.

– Да, хорошо, – сказал Игорь и, махнув Кристине на прощание рукой, подошел к столу и сел на скамью. Не успел он усесться, как в коридоре послышались шаги, направляющиеся в сторону нашего кабинета.

– Ну, все, – сказал я, – засекли! Сейчас у нас будут неприятности.

– Ничего страшного, – сказал Игорь, – переживем!

Действительно, в дверях стоял капитан в пятнистой форме и два конвоира в форме прапорщиков.

– Ну что, попались, голубчики? – начал капитан, даже не поздоровавшись.

– В каком смысле, товарищ капитан? – спросил я.

– Вы что, думаете, мы не засекли, что ваш клиент с улицей перекрикивался? Все, свидание окончено! Увести!

Двое конвоиров подошли к Игорю и схватили его за руки.

– Ладно, ладно, – сказал Игорь, отшвыривая их от себя.

– Что? Ты еще разговаривать будешь? – закричал капитан. – Сейчас ты у меня в карцере поучишь правила хорошего тона! А с вами, адвокат, тоже будем разбираться. Пойдемте!

«Все, Игорь сто процентов попал в карцер», – думал я.

Мы молча шли по коридору. Разговаривать с капитаном у меня не было никакого желания. Мы зашли в небольшой кабинет на третьем этаже. Вероятно, это был кабинет капитана. Окна выходили на улицу. Судя по всему, ему отсюда было все прекрасно видно. К тому же я видел, что в углу кабинета стоят несколько мониторов, на которых видны все помещения следственного изолятора, один монитор наблюдает за очередью, где сдают передачи, другой – за служебным входом, а третий – по периметру всего здания.

На столе в кабинете лежало мое адвокатское удостоверение. Обратившись ко мне по имени-отчеству, капитан протянул мне листок и сказал:

– Садитесь, пишите объяснение на имя начальника тюрьмы.

– А что мне писать?

– Что вы нарушили правила внутреннего распорядка следственного изолятора. А мы примем к вам меры.

– И какие же меры вы примете? – поинтересовался я. – Здесь, что ли, оставите?

– Была бы наша воля – оставляли бы таких, как вы, – раздраженно ответил капитан.

– А, собственно, что я нарушил? – спросил я. – Да, действительно, парень смотрел в окно на жену, с которой, может быть, он увидится не скоро или вообще не увидится.