Про обнаруженную кровь Сивуха рассказывал с видимым отвращением, но не увиливал, не торопился, вел рассказ обстоятельно, с подробностями. Как выяснилось, покойный Орехов в свои ежегодные набеги в Калугу частенько угощал Сивуху доброй выпивкой. Коньяков, разумеется, не покупал, а любимый Сивухин «Кагор» крымского изготовления в виде презента подносил. Тот его, как дети шоколад, смаковал, пил по рюмочке, для вкуса. Вот поэтому Сивуха в отделение и пришел, отдать долг покойному.

Кровь он обнаружил случайно, когда нужду справить вышел. Туалета на территории гаражного массива не имелось, да и массивом горстку гаражей в количестве двадцати-тридцати штук трудно было назвать. Бо́льшая часть гаражей стояла заброшенной, но некоторые владельцы упорно цеплялись за традицию, бывшую популярной в советские времена, и каждый выходной приходили в гараж покопаться в движке давно отслужившей свой срок машинешки. Благодаря им в гаражах все еще работало освещение, а официальные власти все откладывали снос заброшенных строений.

В тот день в гаражах было особое оживление, почти все из постоянных пришли отметиться, вот Сивухе и пришлось в дальний край идти. Если бы просто отлить, так он бы и не стал утруждаться поиском места, а тут живот прихватило. Не станешь же портки сбрасывать при всем честном народе? Почти дошел до нужного заброшенного гаража, да глаза вниз опустил и увидел кровь. Тонкая линия, как след от трассирующей пули, вела куда-то в сторону посадок. К тому времени Сивуха о смерти Орехова уже слышал, поэтому сразу предположил, что этой дорогой убийца мог уйти. Наскоро справив нужду, он побежал в отделение.

Выехавшая по вызову бригада обнаружила следующее: кровавый след доходил до узкого прохода через крайние гаражи и там обрывался. Пару капель и смазанный след от ботинка нашли чуть дальше в посадках. Что-либо объяснить находка не помогла, но не игнорировать же сигнал. Теперь же задачей Игольникова являлось освежить память гражданина Сивухи.

В комнате отдыха, куда капитан привел полковников, Сивуха чувствовал себя как дома: развалившись на диване, он потягивал чай из бумажного стакана и щелкал пультом, направив его на экран телевизора. Передачи сменяли одна другую со скоростью игрового автомата, выдающего мелочь. При таком темпе зафиксировать тематику каналов было нереально, но Сивуха успевал еще и комментировать увиденное.

– Вот засранцы, снова все леса у них погорят, пока расчухаются, – бурчал он себе под нос. – А ты-то куда вылезла? Рожа страшная, как у дохлой кобылы, а туда же, в модели лезешь. Ну, тут снова копеечные побрякушки по цене золота втюхивают. Фу на вас, и секунды слушать не хочу, пустобрехи проклятые. О! А вот это уже интереснее! Шведский автопром снова удивляет.

– Бросай пульт, Алексей Анатольевич, отдых закончился, – входя, отдал команду Игольников.

– Фу! Какая пошлость, – Сивуха сморщился, точно мокрицу проглотил. – Гражданин капитан, мы же договорились! Я – Сивуха, вы – капитан, и никаких подначек.

– Ладно-ладно, не ершись, надо же мне было тебя старшим по званию представить, – миролюбиво заметил Игольников. – Люди из самой Москвы приехали, по кличке обращаться как-то несолидно.

– А по мне, так в самый раз. Раз уж прилипло, никуда от этого не деться. Вот у вас, гражданин из Москвы, была в детстве кличка?

Вопрос был обращен к Стасу Крячко. Тот усмехнулся, покачал головой, но ответил:

– Кличка была, как без нее? Только моя кличка там, в детстве, и осталась.

– И что, даже школьные приятели не вспоминают по старой привычке?