- Нил, ты уверен, что в камере, среди преступников леди будет гораздо безопаснее, чем в родном доме? - неуверенно вставила мама, косясь на папу. Тот в свою очередь так и не поднял головы от тарелки. По-видимому, он вообще открестился от ответственности за меня. 

- Я вообще не уверен, что есть место, которое для нее безопасно! - задумчиво сказал он.

Все промолчали, были согласны с этим. Я же знала только одно место, где лично для меня было спокойно и комфортно. Это место было рядом с дядей! Только когда он рядом, я могла не волноваться, что упаду с лестницы, ошпарюсь кипятком, врежусь в дверь. Только вот мне предстоит прожить жизнь с совершенно неспособным защитить ни себя, ни меня человеком.

- Это ненадолго! - наконец подал голос мой родитель, - Завтра я еду в поместье Элионов договариваться о дне свадьбы!

- Ты все же хочешь это сделать? - прорычал дядя Нил. Я была с ним полностью согласна. Одно дело быть помолвленной, это статус и осознание того, что старой девой ты не останешься, другое дело каждое утро видеть это аристократическое лицо, рожать от него детей, делить с ним горе и радость.Да, пожалуй это были совершенно разные вещи.

- Мариэль давно помолвлена с сыном Элионов, я не вижу причин по которым свадьбу и дальше можно откладывать! - с вызовом посмотрел на дядю Нила мой драгоценный родитель, которого я сейчас тихо начинала ненавидеть, словно обиженный подросток.

- А я считаю, что пока ей грозит опасность, ни о какой свадьбе и речи быть не может! - возразил младший брат старшему.

- Это неизбежно! Ты уже ничего не сможешь сделать! - проговорил отец и посмотрел пристально в глаза магу, а тот в свою очередь не отводил взгляд от глаз отца. 

В комнате повисла тревожная тишина, никто не смел вмешиваться, когда спорили братья. Последняя фраза порождала множество вопросов, но я не сомневалась, что на них никто отвечать мне не собирается. А самый главный вопрос, зачем дяде что-то делать с моей свадьбой? В душе появилось странное чувство трепета, будто что-то важное для меня витает сейчас в воздухе, а я не могу это понять и осознать. Больше никто не проронил за столом ни слова, зрительный поединок был закончен, но напряжение никуда не ушло, разве что молнии не сверкали. Несколько раз  я замечала на себе изучающие взгляды дяди, и каждый раз он хмурился, когда встречался со мной глазами.

Я все же чувствовала себя не очень хорошо, и отпросилась спать пораньше, мне просто необходимо было в постель, прийти в себя и выспаться. Ведь на следующий день мне предстояло временно побыть заключенной, если дядюшка не шутил.

Только я начала раздеваться, как в дверь постучали, я аккуратно открыла, прячась за нее саму. На пороге стояла матушка. Она переминалась с ноги на ногу, не решаясь зайти. А я ждала чем же закончится ее препирание с собой. Прячась да полотном двери, одной рукой я придерживала платье, оно норовило сползти, а мама все не решалась зайти. Наконец, она разрешила для себя дилемму и заговорила:

- Дочка, ты любишь Дениана? - я аж платье из рук выпустила от такой прямолинейности. Что я могла ответить на такой вопрос? Что целоваться с ним, словно лягушек кушать, что он такой чопорный, что зубы сводит? 

Я присела , чтобы поднять платье, а когда поднялась обратно, рядом с мамой уже стоял дядя Нил и смотрел на меня так выразительно, как будто сам задал вопрос.

- Мам, может обойдемся без этих разговоров? - смущенно проговорила я.

Дядя перевел взгляд на руку, которая единственная высовывалась из-за двери и онемел. Он и сам себя умеет замораживать? Вот это новость!