Мужик долго мыл руки, бормоча ругательства насчет байкеров. Я тут же встрял:

– Чего так? Достали?

– Не то слово! Цены ломят, налогов каких-то напридумывали, еще и кивают, мол, в Москве еще дороже будет.

– О, понимаю. С грузом идете?

– Да. Из Новгорода. До Солнечногорска легко добрался, сюда многие хотят ехать. Думал тут взять другой конвой и дальше на Ростов идти. Сейчас, как же! Здесь носами вертят – за такие деньги, говорят, мы тебя по Окружной прокатим. А у меня две «Татры»…

Мужик осекся, во взгляде его читалось подозрение: «Чего это он тут расспрашивает?»

– Евгений, – я протянул ему свежевымытую руку. – Приехал из Белгорода немного подзаработать, да они тут и с другой стороны такое дерут… – Я покачал головой, изобразил на лице озарение. – Слушайте, может, это судьба? Уверен, мы договоримся друг с другом без этих бюрократов и снобов. У меня есть команда, нас четверо, проверенные райды, а я еще и скидку дам.

Мужик заинтересовался. Следующие пятнадцать минут мы торговались, выясняли подробности и в конце концов ударили по рукам. Я объяснил Леониду, нанимателю, как найти ребят, а сам пошел заверять свой экземпляр свежеподписанного контракта. Сердце громко бухало, все-таки впервые соорудил контракт, да еще от своего имени.

Его долго не хотели регистрировать, ссылались на то, что оформлен не от байк-клуба. Пришлось выложить последний аргумент – деньги. Они подействовали, я набросал расписку, что ничего не имею против, если меня убьют из-за действий канцелярии, после чего оригинал вернули, а копии занесли в базу сразу под тремя байк-клубами. Теперь конвой официально в пути, а мы все официально – вне закона.

Реакция последовала быстро. Когда конвой только свернул на Объездную и двинулся вокруг Москвы, пришло сообщение:

«Готовься, до Ростова не доедешь».

Я выключил мобильник и переключил мап-навигатор в автономный режим. Ни к чему бывшим товарищам знать, где мы находимся.

Самая короткая дорога пролегала через Тулу. Однако, поразмыслив, я повел конвой по Каширскому шоссе. Юс, завидев давешний карман на развороте, вспомнил об «Арии» и немедленно врубил что-то металлическое. То ли «Дух асфальта», то ли «Герой войны», я не расслышал толком – фонило.

Достаточно твердое шоссе позволило набрать неплохую скорость. Я и Дэйзи открывали конверт, за нами шли две «Татры», замыкали Ингвар и Юстиниан. Леонид вел головную машину, он оказался не только хозяином груза, но еще и водилой. Судя по его лицу, он радовался и подсчитывал свалившуюся на голову экономию.

Дэйзи взяла чуть ближе. Она великолепно смотрелась в своей вишневой куртке на «Харлее».

– Змей, зачем ты зарегистрировал контракт? Я не собираюсь обвинять, мне мотив интересен.

– Если мы его выполним – будет прецедент. Да и, знаешь, после рейса с Казаком как-то не хочется леваки брать.

– А если бы Леонид не согласился бумаги подписывать?

– Но он же согласился.

Дорога шла на юг, лишь немного отклоняясь восточнее. С каждым километром заметно теплело. На путь до Ростова-на-Дону я отвел два дня с ночевкой в Воронеже. Теоретически можно было и за один проскочить – но летом, и если выехать в пять утра. Сейчас же парило, но темнело вполне по-апрельски.

Укатанное шоссе закончилось за пределами Каширской области. Сразу же закрошились обочины и затрескался асфальт. Глубинка открывалась во всей красе. Ветхие домики с наглухо забитыми окнами упорно не желали рассыпаться и хватались за стебли сорной травы, растущей порой выше заборов и крыш. На подъезде к Богородицку справа открылся вид на церковь. Обычно, когда храм приходит в упадок, с него первым падает крест. Но тут случилось наоборот – весь храм пошел трещинами и частично осыпался, но колокольня гордо несла свой крест, уже никому не нужный: в округе лет двадцать никто не селился.