– Одетта принадлежит мне, – ухмыльнулся он, вырывая её из рук принца.

Зигфрид бросился на волшебника, чтобы сразиться с ним и, вопреки всему, освободить Одетту.

Пока они сражались, Одетта сумела ускользнуть.

– Мой дорогой принц! – крикнула она, взбегая на скалу. – Если мне не суждено быть с тобой, то лучше погибнуть, чем остаться во власти Ротбарта.

В тревоге обернувшись, Ротбарт и Зигфрид увидели, как Одетта с высоты прыгает в глубокое озеро. Тёмные воды почти беззвучно сомкнулись над ней.

– Не-е-е-ет! – взвыл Ротбарт, на миг ослабив хватку.

Принц воспользовался этим и вырвался из его рук.

– Одетта! Я не могу потерять тебя во второй раз! – воскликнул он, бросаясь в озеро следом за любимой.

Ротбарт снова взвыл и подбежал к самой кромке воды. Сила любви Одетты и Зигфрида, соединившихся в смерти, была куда сильнее, чем вся магия зла. С ужасным криком злодей упал на землю. Ничего не осталось от него, кроме чёрных перьев.

Несколько мгновений спустя девушки-лебеди осторожно вышли из кустов, в которых прежде укрылись. Они стояли неподвижно; их лица были мокрыми от слёз. Но когда на утреннем небе медленно взошло солнце, они с изумлением взглянули на свои руки и ноги. Наступил день, а они по-прежнему оставались девушками. Чары Ротбарта были наконец разбиты.

В незапамятные времена в далёком сказочном замке у добросердечной королевы родилась розовощёкая дочка.

– Это счастливейший день в моей жизни! – воскликнул король. – Как же мы назовём нашу радость?

– Может быть, Аврора? – предложила королева.

Король мгновенно согласился.

– А на крестины мы пригласим всех фей нашего королевства, – объявил он.

День крестин выдался солнечным и ярким. Грациозная фея в сиреневом наряде, пританцовывая, вбежала в замок, чтобы приветствовать королевскую чету. За ней следовали ещё шесть фей в сверкающих летних платьях.

– Ваши величества, – сказала Фея Сирень, сделав изящный реверанс, – позвольте нам преподнести подарки вашей дочери.

– С удовольствием, – заулыбались король и королева.

Фея Сирень отошла чуть в сторону и жестом пригласила остальных фей выступить вперёд. Одна за другой, кружась, они приближались к колыбели, в которой сладко спала крошка Аврора.

– Я дарю тебе красоту, – сказала первая фея, взмахнув своей волшебной палочкой.

– А я – мягкий характер, – подхватила вторая.

– И такт, – продолжила третья.

– Ты будешь танцевать, как балерина, – пообещала четвёртая.

– Петь, как соловей, – добавила пятая.

– И превосходно играть на всех музыкальных инструментах, – заверила шестая.

Но, прежде чем Фея Сирень смогла добавить свой подарок ко всем этим дарам, послышался пугающий раскат грома и чёрная туча затмила солнце. Из сгустившейся темноты вылетела ещё одна фея – злая Карабос – в окружении своих отвратительных крыс-прислужниц.

– А почему меня не пригласили? – выпалила она, указывая скрюченным пальцем на короля. – Вы нанесли мне оскорбление. Теперь мой черёд сделать подарок вашей дочери.

– М-мы г-глубоко с-сожалеем, – заикаясь вымолвил король.

– Должно быть, произошла какая-то ошибка, – поспешно добавила королева.

Но Карабос уже устремила пронзительный взгляд на крошку Аврору.

– Отнять у тебя красоту, моя дорогая, я не могу, зато могу отнять… жизнь!

Все вокруг в ужасе ахнули, а Карабос продолжила своё злое заклятие:

– Настанет день, когда ты уколешь себе палец и упадёшь замертво!