Выражение лица Шарпа изменилось, когда он, скорее всего бессознательно, наклонился вперед.

– Уверен, что вы мне не поверите, но… – начал он.

– Вы ее любите. Вы повторяетесь, – Кушинг достал чековую книжку и написал что-то на верхнем чеке.

– Теперь с вами… – произнес он, протягивая чек леди Шарп. – Мне кажется, что вы более собранны, чем ваш брат.

Глаза женщины широко распахнулись, когда она увидела сумму. Ее реакция доставила ему мрачное удовольствие, так как подтвердила его мнение об этой гнусной парочке.

– Я знаю, что это более чем щедро. Но если вы захотите обналичить чек, то вам придется выполнить два условия, – американец протянул два железнодорожных билета. – Поезд в Нью-Йорк отправляется завтра рано утром. Вам с братом лучше не опаздывать. Мы с вами хорошо понимаем друг друга?

– Да.

Женщина была зла, и из-за этого сам Кушинг разозлился еще больше. Она не имеет права ни на какие эмоции, кроме стыда. Эта прокля́тая и про́клятая выписка. Кушинг был поражен их высокомерием, из-за которого они даже не подумали, что глупому американцу из заштатного городишки может прийти в голову проверить их личности. Но каждому свое. Как он уже сказал, их время не просто подходило к концу. Оно уже закончилось.

– А второе условие? – спросила англичанка.

– Оно касается моей дочери, – он тяжело взглянул на распутного паразита, которым был ее брат. – Сегодня вечером вам придется разбить ее сердце на кусочки.

#

Еда была подана, и теперь Эдит следила за тем, чтобы всем гостям ее отца было комфортно. Она исполняла роль хозяйки с того момента, как умерла ее мать, и имела неплохой опыт. Но сегодня ее голова была занята другим: она понимала, что сэр Томас собирался задать ей важный вопрос – может быть, самый важный из тех, которые задают женщине в ее жизни, – и в тот момент был приглашен ее отцом на частную беседу.

Для Эдит это означало, что она не ошиблась, определяя природу этого вопроса.

Ее сердце отчаянно колотилось у нее в груди, а в животе летали миллионы бабочек. Но когда Томас вместе с Люсиль заняли свои почетные места за столом, она ничего не смогла прочитать на его лице. Ели Шарпы очень мало. Если она права, то у Томаса была причина потерять аппетит. Судя по тому, что она об этом читала, мужчины здорово нервничают, прежде чем сделать предложение. А его сестра разве не могла потерять аппетит просто потому, что хочет счастья своему брату? У Эдит никогда не было ни братьев, ни сестер, но она всегда хотела их. Так вот теперь леди Шарп станет для нее сестрой. Такая перспектива наполнила сердце девушки радостью.

Держи себя в руках, Эдит, говорила она самой себе, но даже воздух вокруг нее потрескивал от переполнявших ее эмоций.

Ее отец поднял бокал.

– Леди и джентльмены, у нас есть неожиданное объявление. Сэр Томас?

О, боже. Вот оно. Но ведь он должен был сначала переговорить со мной? Я что, ошиблась? Может быть, дело совсем не в помолвке? Может быть, он хочет сделать объявление об их деловом партнерстве? Мне не надо было надеяться на слишком многое. Прошло слишком мало времени, а я уже потеряла голову, как глупая героиня Анны Радклиф[20].

Но нет, Томас поднял бокал, глядя ей прямо в глаза. Эти глубокие синие глаза смотрят прямо на нее. Он выглядит как человек, готовый объявить о сотрудничестве, но совсем в другой области.

– Благодарю вас, мистер Кушинг, – произнес англичанин. – Когда я приехал в Америку, мое сердце было полно ожиданием приключений. Здесь слово «будущее» это не простой звук.

Эдит встретилась с ним глазами. Он говорит о будущем… об их будущем?