Городок выглядел слегка запущенным, что лишь придавало ему очарования. Чайки парили над этим типичным прибрежным поселением с домами, обшитыми вагонкой, с лавчонками, неровными кирпичными тротуарами. Путешественники проехали мимо автозаправки, нескольких старых магазинов с зеркальными стеклами витрин, мимо столовой, похоронной конторы, кинотеатра, превращенного в книжный магазин, мимо капитанского особняка восемнадцатого века, с балкончиком на крыше. Вывеска над входом в особняк гласила: «Эксмутское историческое общество и музей».

Несколько горожан, шедших по тротуару, остановились и уставились на проезжающую мимо машину. Констанс поймала себя на том, что удивляется собственному любопытству. Пусть она и не признавала этого, но прекрасно понимала, что, несмотря на потрясающую начитанность, она видела слишком мало в этом мире, отчего чувствовала себя в своей стране, как Марко Поло.

– Ты не замечаешь здесь кого-нибудь похожего на воришку, специализирующегося по винам?

– Вон тот пожилой джентльмен в полосатом пиджаке и фиолетовом галстуке-бабочке выглядит очень подозрительно.

Пендергаст сбросил скорость и небрежно припарковался у тротуара.

– Мы останавливаемся?

– У нас есть немного времени. Давай попробуем местный деликатес – рулет с омаром.

Когда они выходили из машины, джентльмен в полосатом пиджаке кивнул им и улыбнулся, а затем проследовал дальше по своим делам.

– Определенно подозрительная личность, – сказала Констанс.

– Его следует упрятать за решетку уже за один этот галстук-бабочку.

Они прошли по тротуару и свернули в переулок, ведущий к океану. Несколько рыбацких хижин, несколько магазинов и ресторанов, ряд пристаней, уходящих в залив возле устья приливных болот. Еще дальше, за полосой колеблющихся на поверхности водорослей, Констанс видела широкую линию океана. Смогла бы она жить в таком городке? Категорически нет. Но побывать в подобном местечке занятно.

Рядом с коммерческой пристанью стоял павильон, предлагающий дары моря: нарисованные на вывеске омар и устрица плясали перед рядом мидий, наигрывающих на музыкальных инструментах.

– Два рулета с омаром, будьте добры, – сказал Пендергаст, когда они подошли к павильончику.

Им быстро принесли заказ: на картонных лотках лежали разрезанные пополам и намазанные маслом булочки для хот-догов, только вместо хот-дога – большие куски омара в сливочном соусе.

– Как это есть? – спросила Констанс, разглядывая свой лоток.

– Я в полном недоумении.

Двухцветная полицейская патрульная машина заехала на ближайшую парковку и сделала по ней круг. Водитель – крупный человек с капитанскими нашивками на плече – снизил скорость и несколько секунд разглядывал чужаков, потом понимающе улыбнулся и поехал дальше.

– Сам шеф полиции, – сказал Пендергаст, кинув несъеденный рулет в мусорный бачок.

– Кажется, его что-то позабавило.

– Да, и мы наверняка вскоре узнаем причину.

Они вернулись на главную улицу, и Констанс увидела трепещущую на ветерке штрафную квитанцию, засунутую за дворник «порше». Пендергаст вытащил квитанцию и изучил ее:

– Похоже, я припарковался сразу на двух парковочных местах. Какая невнимательность с моей стороны.

Констанс посмотрела: он и в самом деле поставил машину на стыке разметки.

– Но тут на всей улице практически ни одной машины.

– Закон есть закон.

Пендергаст сунул квитанцию в карман пиджака, и они сели в машину. Он завел двигатель и вырулил на проезжую часть. Вскоре они выехали из центра городка на другую его окраину, здания магазинов уступили место скромным жилым домам, крытым дранкой. Дорога шла вверх через травянистые луга, окруженные мощными дубами, затем выходила на возвышенность, откуда открывался вид на Атлантический океан. Впереди, в направлении обрывистого берега, возвышался Эксмутский маяк – пункт их назначения. Он был белого цвета с черной верхушкой и выделялся на фоне голубого неба. Рядом стоял дом смотрителя, простой, как картины Эндрю Уайета.