Мама Сидорова: Не может быть!

Дознаватель: У нас все может быть, гражданка.

Сидоров: Мама, не волнуйся. Про шахты во времена гражданской разрухи, это просто шутка. Товарищ следователь шутит.

Дознаватель: Я не следователь, я дознаватель.

Мама Сидорова: Это шутка, товарищ дознаватель?

Дознаватель: Шутка не шутка, а скажите спасибо, что всю семейку не привлекли. Если бы не отпечатки челюстей вашего… как его?..

Сидоров: Рогалика.

Дознаватель: Верно, Рогалика… и не показания свидетелей, запросто могли бы загреметь как соучастники и укрыватели. Всей семейкой. Может, это вы своего варана на людей науськивали? Вы вроде как писатель, лицо образованное, значит, заинтересованное.

Сидоров: Никого я не науськивал!

Дознаватель: И скажите спасибо, что не науськивали. В зоологическом музее выдали экспертное заключение: вараны науськиванию не поддаются. А поддавались бы… несмотря на писательскую деятельность… (Внезапно отвлекается). А про любовь вы, гражданин Сидоров, пишете?

Сидоров: Я сочиняю в жанре хоррора.

Дознаватель (изменившись в лице): Что такое?

Сидоров: Хоррор – литература ужасов.

Дознаватель: А. Тогда понятно. А книжки у вас напечатанные есть?

Сидоров (мрачнея): Еще нет.

Дознаватель: Если бы вы проявили бдительность и не писали литературу ужасов, люди не получили бы разрыва сердца, могли сохранить свои жизни. Вы осознаете, гражданин Сидоров, что лишили их шанса последней надежды?

Сидоров: В полной мере.

Дознаватель: Что еще можете показать по существу дела?

Сидоров: Ничего.

Дознаватель: Сейчас я зачитаю протокол, а вас, гражданин Сидоров, прошу расписаться. Если, конечно, не имеете возражений… Так, официальную часть опускаю…

Зачитывает.

По существу дела могу показать, что комодский варан был по кличке Рогалик, которого нашли на бульваре в неустановленную дату, примерно полгода назад, приблизительно в июле месяце. Длиной Рогалик около двух метров, особых примет не имеет. Придя домой, арестованного поселили на коврике, хотя спал иногда на диване, а кормился молочком и другими кисло-молочными продуктами из универсама. При необходимости выходил погулять и возвращался самостоятельно в разное время, часто с опозданиями в несколько часов. О своей преступной деятельности и какие места посещал, умалчивал, а я не мог предполагать об удушениях, потому что не догадывался. Все, с протоколом ознакомлен.

Протягивает Сидорову бумагу.

Подтвердите.

Сидоров: «Кисло-молочными» пишется через дефис.

Дознаватель: Это к делу не относится.

Сидоров: И еще восемь запятых пропущено.

Дознаватель: Вы будете подписывать или не будете?

Сидоров подписывает.

Интеллигентные люди… Пригрели в квартире двухметровую ящерицу.

Вздыхает.

Сидоров: Я думаю, Рогалик подсознательно мстил издательскому бизнесу… ну, за то, что мои романы ужасов не печатают.

Дознаватель: Понятно думаете. За кого ему мстить, как не за хозяина квартиры? Животное неуравновешенное, психическое, да еще романов ужаса начиталось, сами говорите. Вот и слетело с катушек.

Мама Сидорова: При чем здесь катушки, товарищ дознаватель? Просто Рогалик остро чувствовал несправедливость и пытался ее исправить. На свой манер, конечно. А в жизни Рогалик был большая смирная ящерица с Комодских островов, ничего больше.

Дознаватель: Мало ли, что смирная – важно, что большая! У нас на территории тридцать седьмого отделения, у дрессировщика из цирка, анаконда была прописана. Тоже смирной прикидывалась.

Сидоров: И что с анакондой?

Дознаватель (оформляя шапку документа, углубленно): Чего с анакондой, спрашиваете? Да ничего хорошего. Через полгода акклиматизировалась и поползла ипотеку в коммерческий банк получать.