- Мне очень жаль, - продолжала оправдываться я.

Потерла затылок. Сильно я двинула Кирсанова. Надеюсь, шишки на лбу у него не будет.

- Что у вас за парфюм? – почему-то спросил Кирсанов.

- Ностальгическая роза, - дались ему мои духи.

- Редкий запах, - он не отпускал мою руку. – Нежный, загадочный.

Легкая улыбка тронула его губы. Озорные огоньки вспыхнули в бездонных синих глазах. И это меня насторожило.

- Они не слишком популярны. Восточные духи, - произнесла я.

- Но вам нравятся? – это был не то вопрос, не то утверждение.

- Да, очень, - кивнула я. - Мне пора идти. Не хочу вас задерживать. И у меня тоже работы много.

И попыталась мягко высвободить запястье. Ничего не получилось. Его пальцы крепко, но осторожно сжимали мою руку. Пожалуй, даже нежно. И это, как ни странно, меня волновало. Сердце билось слишком сильно и неровно.

Надо было уходить, пока меня не рассекретили. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Почему Кирсанова интересует мой парфюм, а не то, что я со всей дури треснула его головой по лбу?

- Знакомый аромат, - усмехнулся Кирсанов, пристально глядя мне в глаза. – Не могли бы вы снять очки?

- Нет, - отступила я назад. – Я без них ничего не вижу. Зрение слабое. Минус пятнадцать…

- Да? – выгнул он бровь. – Неужели? Стекла плоские, без диоптрий.

Вот ведь какой внимательный. Просто сыщик! Углядел. Но я продолжила нагло и упорно врать.

- Забыла, - невинно улыбнуться ему. – Я недавно линзы начала носить. Но без очков мне некомфортно. Всю жизнь с ними. С самого детства. Привыкла.

- Снимите их, пожалуйста, - снова попросил Кирсанов. Слишком любезно - в его словах сквозило нескрываемое коварство. – Мне ваше лицо кого-то напоминает.

- Мы до этого не встречались. Вы обознались, - я уже поняла, что развязка близка, но упорно пыталась спасти положение.

- Так не снимете очки?

- Нет, - отрезала я.

- О, и голос к вам вернулся? – осведомился он заботливо. – Как неожиданно!

Я замерла.

Кирсанов по-прежнему держал меня за руку. Он усмехнулся и притянул меня к себе.

- Ладно, раз не хотите, тогда я сам. Позволите?

- Нет, - попыталась в очередной раз вырвать руку. – Не смейте меня трогать! Что вы себе позволяете?

Мои возмущения не возымели действия. И мой ответ его уже не интересовал. Свободной рукой Кирсанов снял с меня очки, небрежно бросил их на стол. И расплылся в довольной улыбке.

- Ну, вот и попалась, ночная бабочка!