- Так ты знаешь, как оно выглядит? – усмехнулся управляющий.

- Нет, понятия не имею. Да и зачем мне это? – равнодушно пожала я плечами.

- Резко зрение испортилось? – заботливо поинтересовался Борис Семенович.

- Да, и вообще решила поменять имидж, - опередила я очередной вопрос управляющего. – А что, нельзя?

- Можно, безусловно, можно. Так вот, перейдем к делу, - Борис Семенович вольготно разместился в кресле и закинул ногу на ногу, – Ты дважды задерживала арендную плату. А новый собственник ужасный педант. И он не любит подобных оплошностей.

Я налила себе чай и села в кресло напротив него:

- Это мои проблемы, Борис Семенович. И они вас не касаются.

Плетнев пошленько улыбался и раздевал меня взглядом.

- Даже чай мне не предложишь?

- Нет, - отрезала я. – Говорите, что вам от меня надо и не отвлекайте от работы. У меня дел выше крыши, не до ваших загадок и намеков.

- Я могу замолвить за тебя словечко перед новым собственником. Он меня послушает. Кирсанов будет лично общаться с арендаторами. И со всеми сотрудниками. Очень дотошный у нас новый босс. Любит все держать под контролем. Так что тебе придется разговаривать с ним лично. А я смогу убедить господина Кирсанова, что это не ты была ночью в его номере.

- Ни в каком номере я ночью не была. Я дома спала, - огрызнулась я.

- Это ты кому другому расскажи. А я тебе предлагаю помощь.

- Не нужна мне ваша помощь, - отрезала я. – Обойдусь без нее.

- Да ты послушай сначала. У меня знакомства колоссальные. Я приведу ту, которая якобы по ошибке забралась к Кирсанову в постель. Номер спутала. Ключ ей дам, который ко всем комнатам подходит. А боссу скажу, что на ресепшен ошиблись и не тот выдали. И запись в журнале задним числом организую. Заплачу ей, и она отлично изобразит тебя. Она умеет. Удивительная актриса, - восхищенно произнес Плетнев. – Девушка с редким даром. Но дорогая, зараза. А взамен от тебя надо всего ничего… Нравишься ты мне, Романова. Очень нравишься. Сходим в ресторан, посидим, отдохнем…

- Нам не о чем больше говорить, Борис Семенович.

- Не думаю, что твой маскарад его обманет. Да я и могу глаза господину Кирсанову на это открыть…

- Шантаж, значит? – возмущенно прорычала я.

- Не надо громких слов, - усмехнулся Плетнев. – Зачем драматизировать? Решим все миром.

- А мне с вами натурой расплачиваться? Ну, уж нет!

- Вредная ты, Инка. Я ж не насильник. Для начала поужинаем вместе. А там видно будет. Принуждать не стану. Обещаю.

Почему-то я поверила. Он, конечно, бабник, но с принципами.

- Вот смотрю я на вас, и удивляюсь, - я налила чашку чая и протянула ее Плетневу. Не убудет от меня. – Вы же ни одной женщине прохода не даете. Так зачем я вам сдалась?

- Для коллекции, - усмехнулся Борис Семенович.

- Не буду я вашим очередным трофеем, - огрызнулась я. – Перебьетесь.

- Тогда мне придется признаться, что я узнал, кому принадлежат вещи. И что это ты была проституткой, которая ночью пришла в его номер. Ты этим вообще подрабатываешь.

Шантажист несчастный! Зря я ему чай налила. Я не на шутку разозлилась.

- А я скажу, что вы мой сутенер. Я тоже про вас много чего знаю.

- Подружка натрещала? – вскинул брови Плетнев. – А где у тебя доказательства? Одна клевета и голословные обвинения. Твое слово против моего. Слышала о таком?

- Так я не в полиции буду рассказывать о девочках, которых вы в люксовые номера водили. И о проститутках, которым позволяли к постояльцам приставать. Об этом все знают. Только молчат. А я молчать не буду. И ваш новый босс мне поверит. Или, как минимум, у него зародятся подозрения на ваш счет. Так что допивайте чай, и идите работать, Борис Семенович. И больше ко мне с подобными вещами не приставайте.