– Видишь, мы понимаем друг друга с полуслова. Мы – половинки единого целого.

– Не дай Бог, – поежилась Мирослава, поднялась из-за стола и начала варить себе кофе. – Как понимаю, ты надеешься доказать, что вложил бешеные деньги в обустройство нашего быта? Не прокатит, – пообещала она мужу. – Что ты купил в дом? Может, ремонт делал? Мебель приобрел или бытовую технику? Холодильник, стиралку и прочее?

– Продукты покупал. Иногда, но часто, – признался Славка. – Еще вот эти часы, – кивнул он на стену. – И кофейные чашки.

Мира сдернула со стены часы, достала из шкафа две чашки и все это положила на стол перед Вячеславом.

– Забирай нажитое непосильным трудом и топай отсюда. Про продукты, которые ты нам покупал лучше не вспоминай.

– Это несерьезно, – возмутился Слава.

– Ты прописан где? – уточнила Мира. – В своей деревне. К моей квартире ты не имеешь никакого отношения.

– Сбродово не деревня, а поселок городского типа.

– Вот и прекрасно. Так что забирай остатки своего имущества и больше не смей сюда приходить. Никогда. Иначе вызову полицию и напишу заявление, что ты меня домогаешься. Именно это ты сейчас и делаешь.

– Я тебя не домогаюсь.

– Ты мой мозг имеешь в извращенной форме. Это еще хуже физического домогательства. Птиц-мозгоклюй, всегда им был, таким и останешься.

– Пакет дай, вещи сложить, – пробурчал Слава.

Мира достала из ящика и кинула на стол пакет. Слава засунул в него часы и чашки.

– Ты пока еще моя жена. Я имею права требовать исполнения супружеских обязанностей. Но, заметь, я этого не делаю. Я тебе пальцем не тронул. Зря размечталась, – начал заводиться Славик. – Кому ты вообще сдалась? В постели холодная рыба, готовишь плохо, в квартире вечный бардак.

– Убирайся, – указала на дверь Мира. И зачем только она его пустила? Ведь знала – ничего путного не получится.

Славка быстро оделся, прихватил букет и вышел, обиженно хлопнув дверью.

Славик приперся еще и в воскресенье. Забрал офисное кресло, что отдал ему когда-то друг, чайный столик и какие-то книги по психологии.

– Теперь все? – устало поинтересовалась Мира.

– Да, – кивнул он. – До встречи в суде. Мне адвокат сказал, я имею право на компенсацию. Мы вели совместное хозяйство, так что прости, я подаю в суд, сама все понимаешь, не маленькая.

Случилось то, чего Мира боялась. Вячеслав понял, как может поиметь с нее деньги. Так просто от него не отделаться. Мысль о судебной тяжбе вызывали у Миры тоску и осознание того, что затянется это надолго. Вряд ли Слава выиграет тяжбу, но нервы Мире потреплет знатно, кое-чему блогерство его научило.

Настроение у Миры испортилось, остатки воскресенья она читала пьесу, плевалась и злилась, что зря ввязалась в эту идиотскую авантюру. Пьеса казалась ей скучной, до жути наивной и до неприличия глупой. Ни интриги, ни завязки, ни эффектного финала. Очевидно писалась для утренника в детском саду и на коленке переделывалась под взрослую аудиторию.

Роль Бабы Яги вообще была проходная, ни о чем. Старуха мечтала испортить всем праздник. А почему, где мотивация ее поступков? Характер на раскрыт, развития образа нет.

Впрочем, Соболевский призвал к импровизации. Но что можно сымпровизировать, когда у тебя всего несколько глупейших реплик? Правда, Баба Яга по пьесе танцует с Лешим и Кощеем. Леший – завхоз с пивным брюшком пятидесяти лет. Кощей – тощий юнец-айтишник, пришедший на работу после института, у которого никак не пройдут подростковые прыщи на лице. Да, хорошая у Бабы Яги компания! Злодеи недоделанные!

Мира с досадой отбросила пьесу. Новый год не обещает быть веселым и интересным. Может, ей вообще не ходить на корпоратив? Но, с другой стороны, чего киснуть? Славик достал? Да пошел он куда подальше! Мира схватила пьесу и перечитала ее.