Я смотрел на него сверху вниз и чувствовал, как нервно бьется мое сердце. Не то чтобы я его боялся… Скорее уж очень не хотел ссориться с хозяином дома. При желании независимый Герой сотого уровня может вполне сделать из нашей фантастической шестерки домашний фарш – восемьдесят пять процентов человечины и толика кошачьего мясца для вкуса.

– Хех. Сядь, – велел он. Я кивнул и уселся на стул. – Понял тебя, человек. Давай поговорим, дери тебя в дышло! Твой мохнатик пытался выпытать, правда ли, что я приобрел рецепт «Балки из древесины Аврихалька».

– Правда? – тут же отозвался я, прекрасно зная ответ.

– Сущая, а-ха-ха-хах! Узнав это, мохнатик стал умолять меня встретиться с тобой, дери тебя в дышло! Ну вот мы и встретились! Чего хотел-то?

Глубоко вдохнув, как можно спокойнее выговорил:

– Предложить тебе работу, – неожиданно даже для самого себя перешел на ты. – Хотя нет… Нечто большее…

– Пс-с-хах!!! – дворф прыснул со смеху. – Нечто большее? Что? Что ты можешь дать такого, чего я не могу достать сам, дери тебя в дышло? Ничего, ха-хах! Я в силах самостоятельно добывать материалы, дери их во все щели! Именно поэтому уже лет десять как живу сам по себе, не подчиняясь никому, наслаждаясь выкупленной у Великого Дварфагора независимостью, дери ее…

– Дварфагора? – переспросила неугомонная Йоко.

– Бога всех дворфов, мя! – вставил свои пять копеек Някей.

– Ну, я повторяю вопрос, едрить тебя в дышло, – не обращая на них внимания, сверлил меня помутневшими от выпивки глазами дворф. – Что ты можешь предложить такого, что я не достану сам?

– Древесину Аврихалька, – ровно ответил я.

Взгляд Длорина переменился. Живые глазки забегали, как перепуганные мышки.

– Я могу и сам ее купить, – уже не так уверенно выпалил он.

– Нет, – покачал головой. – Не можешь.

– Почему, едрить ее в корень? – опешил он.

– Потому что только мой клан ее выращивает. И она не продается.

Мотнув головой, Длорин налил кружку до краев и одним махом осушил ее.

– Допустим, я тебе верю, – выговорил он, глядя на настенные часы в виде филина с выпученными глазищами и маятником-хвостом, вырезанные из дерева. – Но одной древесиной меня не купишь, едрить вас всех в дышла!

Хм… Голосок-то уже не такой уверенный! Прав был Някей, полагая, что: «Этот бородач – творец до мозга костей, мя. А с ними разговор короткий, мя! Мя! Дал редкую игрушку, мя! Да пожинай плоды! Мя!». Тепленький уже наш дворф, осталась самая малость!

– Есть еще кое-что, – покачивая в руке кружку, произнес я. Подождал, пока Длорин от нетерпения начнет ерзать на кровати так, будто у него глисты завелись, и продолжил: – Мы собираемся присвоить себе «Дышащую Расщелину».

Напряжение мгновенно пропало с его лица. Дворф широко улыбнулся, а затем вновь расхохотался:

– А-ха-ха!!! Ой, не могу, едрить вас шутников! – он, словно тюлень ластом, лупил ладонью по мягкому матрацу. – «Расщелину» присвоить собрались! Ах-ха-ха-ха!!! Любому идиоту известно, что она открывается на семь минут в сутки! Никто за такое время не успеет ее пройти и вернуться назад, едрить ее в щель!

– А если не дать проходу закрыться?! – фыркнула Йоко.

– Хы! Малышка, думаешь, не пробовали? Многие инженеры, едрить их в дышло, пытались! Но через семь минут «Расщелина» все сминает, будь то стена из камня или железа!

– Мя! – раздраженно заявил Някей и, когда Длорин повернулся к нему, изрек: – Мы считаем, мя, что древесина Аврихалька – самый прочный из известных материалов! Смекаешь, бородач, мя?!

Дворф снова посерьезнел и прищурился. Он тяжело выдохнул и почесал подбородок. Мы с нетерпением ждали ответа. Наконец хозяин дома снова вздохнул и громко произнес: