– Ты, верно, хочешь извиниться? – с нажимом спрашивает мать.

– Ну, разве что перед горничной, которой пришлось чистить ковёр, – слабо улыбается Доминик и тут же снова становится серьёзным. – Нет. Я хочу сообщить вам, что в ближайшее время женюсь.

– Всего-то? – смеётся Фабьен Каро. – Ты обставил эту новость так, будто речь не о браке, а о деле государственной важности!

Мадам Каро снисходительно улыбается.

– Хорошая новость, сын. Может, жена приберёт тебя к рукам, и твои глупые выходки с поездками на окраину прекратятся.

Бастиан молчит, внимательно наблюдая за братом. Что-то в глазах Доминика заставляет его испытывать дурное предчувствие. Какой-то нехороший огонёк.

– Отлично. Родители не против, молчание Бастиана – знак согласия, умничка Вероника никогда не обсуждает мои действия, – продолжает Ники. – Я рассчитываю увидеть искреннюю радость на ваших лицах во время свадебной церемонии.

В гостиную рыжим вихрем влетает Амелия, принимается скакать вокруг Доминика.

– Ура! Свадьба! – ликует она.

– Как зовут твою избранницу? – заметно смягчившись, спрашивает Ивонн.

Ники подхватывает Амелию под мышки, подбрасывает в воздух, ловит и сажает на диван. Тепло улыбается матери и отвечает:

– Её зовут Кейко, мама.

Месье Каро морщит лоб, вспоминая:

– Какое экзотическое имя. Это не младшая дочь месье Тиреля?

– Нет, это не младшая дочь Тиреля. Это младшая дочь Макото Дарэ Ка, он из семьи японских разработчиков системы водоснабжения Азиля, – в голосе Доминика звучит настоящая гордость. – Она лучше всех девиц Ядра, вместе взятых.

– А ещё у неё глазки вот так, – довольная Амелия слегка приподнимает пальчиками внешние уголки глаз. – Дядя Ники рисовал её в альбоме, я видела!

Воцаряется молчание. Мать и отец поражённо смотрят то друг на друга, то на младшего сына. Бастиан гонит прочь внезапную догадку, но вопрос всё равно срывается с языка:

– Ты решил опозорить семью браком с косоглазой девкой с окраины?

Ники подходит к нему, смотрит прямо в глаза.

– Если ты позволяешь себе оскорблять свою жену, то я не позволю тебе – и никому вообще в этом доме! – дурно отзываться о моей невесте, – чеканит Доминик, сдерживая звенящую в голосе ярость. – Я изучил закон: нигде не сказано, что я не могу жениться на той, которую сам выбрал. Нигде не сказано, что живущие в Третьем Круге не могут стать полноправными жителями Ядра путём заключения брака.

– Ты не посмеешь! – выдыхает Бастиан.

– Сынок, – дрожащим голосом окликает Ивонн. – Выбирай любую девушку Ядра, не равняй себя с грязью…

– С грязью? Да вы зажрались, маменька! – театрально разводит руками младший сын. – Это такие же граждане Азиля, как и мы. Только по недоразумению мы не видим в них людей. Хотя пользуемся их трудом и… – он склоняется к уху Бастиана и вкрадчиво вопрошает: – Мы же оба знаем, куда делась настоящая мать Амелии после извлечения плода из её чрева, верно?

Бастиан молча бьёт брата в лицо. Ники отшатывается, прижимает рукав к разбитым в кровь губам. Обводит взглядом ошарашенных родных, подмигивает сжавшейся от испуга Веронике.

– Туше, дорогие. Примите как факт, – усмехается он и покидает гостиную твёрдым шагом.

Ровно в шесть вечера Акеми сметает мягкой кистью пыль с букетов пластиковых цветов, гасит электрические свечи в траурном зале и спешит в каморку, где переодевается персонал. Стаскивает через голову помпезное чёрно-белое платье с рюшами, бережно вешает в шкаф, натягивает старый штопаный комбинезон неопределённого цвета, подхватывает штормовку и спешит к выходу. И в дверях едва не налетает на Сорси – хитроглазую деваху с выбритыми, покрытыми татуировками висками и рыжими волосами, скатанными в дреды.