Последняя сиделка, которую Дювел нанял для матери, выдержала ровно десять дней. Это значило, что в нынешнюю среду надлежало устроить особое празднование. Теперь подруги могли пить в сала открыто, а не из чайных чашек. Последняя сиделка – а если называть вещи своими именами, служанка – влетела через заднюю дверь, вырвала чашку из рук Уайпорн и вылила пиво в траву. Подруги в ответ наложили на нее порчу – поджарили перец чили, приправив ритуальным пивом, как часто делают, чтобы космические силы отомстили клятому врагу. Сиделка-служанка почуяла неладное и днем позже уволилась.
С незапамятных времен утром каждой среды Уайпорн выходила из дома и смотрела по сторонам в ожидании фургона службы доставки. В руках она держала большую стальную чашу с рисом: вдруг монахи появятся. В эту среду монахи появились, Уайпорн положила им по полной ложке риса, безостановочно бормоча: «Восковница… таволга… полынь». Монахи решили, что Уайпорн – хорошая буддистка и любительница ботаники. Периодически Уайпорн спрашивала монахов: «Какой, по-вашему, вкус у полыни?» Такие вопросы монахам задают нечасто.
В ответ монахи выдавали мантру, и Уайпорн пополняла список мантр, изгоняющих духов, которые таятся в саду виллы.
Уайпорн обнаружила, что с китайским пивом мантры работают лучше. Едва завидев фургон, Уайпорн стучалась к Ким Ханг. Курьеры справляли небольшой обряд в семейном храме, выгружали бочонок с пивом и ставили на алтарь. Не успевал фургон уехать, как Уайпорн протягивала стакан.
– Ах, Ким Ханг, дегустацию мы так и не закончили, – посетовала Уайпорн.
Подруги сидели в сала на скамейках и уже осушили по два стакана. Маленькие фигурки львов, драконов, воинов, гигантов, крылатых гаруд и фей стояли в саду группами по трое-четверо. У Уайпорн был любимый ангел-хранитель, который защищал ее, Дювела и дом от неугомонных, злых, обезумевших от пива духов. Она твердила, что те духи взывают к ней, предупреждают о вероломстве, требуют ритуального пива, чтобы напиться, насытиться – и снова выйти в путь по загробному миру.
Ким Ханг поднесла бочонок к уху и тряхнула.
– Сколько осталось? – спросила Уайпорн.
Ким Ханг на дюйм развела указательный и большой пальцы.
– Чуть-чуть.
Уайпорн протянула стакан.
– Мы почти у цели. Сейчас останавливаться нельзя.
– Хочу его приберечь. – Так надменная Ким Ханг показала, кто пиву хозяин.
Уайпорн закусила нижнюю губу:
– Ким Ханг, разве мы не даруем последний стакан призракам?
Подруга снова встряхнула бочонок – пиво плескалось на донышке. Уайпорн знала, когда выкладывать призрачный козырь, он редко подводил.
Ким Ханг сунула нос в бочонок и принюхалась.
– Полынь в этой партии сильна, с перечными нотками.
– Ты то же самое про хмель говорила. Как мы определимся с рецептом, если у полыни и хмеля одинаковый аромат?
«Полынь!» – пробормотала Доктор Любовь. Ее голос звучал куда слабее, эдаким фоном.
Ким Ханг ненавидела, когда А-Порн ловила ее на явном противоречии. Она хозяйка бочонка, она у руля.
– У хмеля перечная нота намного сложнее, – отозвалась Ким Ханг.
– Еще глоток, Ким Ханг. Надо же проверить, что у меня вкусовые сосочки не сели.
Ким Ханг покачала головой, записывая что-то в блокнот.
– Остатки нужно приберечь. Следующая партия придет только в среду. Что делать, если призраки потребуют пива, а у нас его не будет? Что тогда? – вопрошала Ким Ханг. Для нее единицей времяисчисления был период от одной доставки до другой.