– И ты притащила домой первого встречного?!
– А что, надо было бросить его умирать?! Человек лежал без сознания.
– Вызвала бы «скорую помощь», милицию, не домой же тащить.
– Кира, о чём ты говоришь? Какая, к чёрту, милиция?! Мне светиться нельзя.
– Действительно, что-то я об этом не подумала, – почесала затылок Кира. – Но ведь необязательно вызывать милицию со своего телефона и ждать, пока она приедет. Можно это сделать с уличного аппарата. – Судя по выражению лица, у неё сдавали нервы и она с трудом это скрывала. – Рада, я не пойму, что с тобой творится в последнее время. Ты, хладнокровная убийца, спасаешь случайного человека и тащишь его в квартиру, которая, если разобраться, считается конспиративной. Тебе было сказано ни с кем не общаться. Я и так закрыла глаза на твои посиделки, хоть и редкие, с соседкой на её территории, а теперь ты притащила сюда этого хмыря. Ты подвергаешь опасности всю нашу деятельность. Забыла, наверное, где я тебя нашла и сколько для тебя сделала?!
– Можешь не напоминать.
– А мне кажется, пришло время напомнить. Рада, немедленно возьмись за ум и прекрати безумствовать. Даже страшно представить, что сотворит с тобой хозяин, когда узнает, что ты допускаешь подобные промахи!
– А ты не говори, – прищурилась я. – Зачем ты ему всё докладываешь?!
– Я обязана это делать. Я на него работаю. У меня в голове не укладывается, как можно притащить в квартиру первого встречного-поперечного и подставить всех нас?! Ты вообще не должна ни с кем общаться. У тебя в квартире досье, шприцы, яд… Ты не знаешь этого человека! Он может обыскать квартиру, увидеть то, что видеть не должен! Неужели до тебя не доходит, как всё опасно?!
– Кира, завтра его не будет, – заискивающе произнесла я. – Я дала ему ровно два дня на то, чтобы он отсюда съехал. Завтра утром он исчезнет.
– Значит, он находится в твоей квартире со вчерашнего дня?! – Кира беспомощно захлопала ресницами.
– Да, – не стала я отрицать очевидное.
– И ты оставила его одного в квартире, когда поехала ко мне на дачу?
– Оставила.
– Ты с ума сошла!
– Кира, ну он лежал пластом. Он вчера был ещё хуже, вообще не вставал.
– Но ведь он мог тебя обворовать!
– Ну не обворовал же. Я же говорю: что вчера он вообще был лежачий.
– Значит, обворует. Не сомневаюсь, что он уже сделал слепки ключей от квартиры. Рада, какой нужно быть дурой, чтобы так легкомысленно себя вести.
– Кира, завтра его не будет. Я обещаю. Слепки от ключей он не сделал, потому что я нигде не бросала ключи. Они всегда при мне.
– Их необязательно бросать. Захочет – сам их найдёт. Рада, я не поняла, ты в него влюбилась, что ли?
– Я? Да как ты могла такое подумать?!
– А что я могу подумать, если вижу, что ты с катушек слетела?!
– Ты же сама хорошо понимаешь, для меня это исключено. – Я подошла к Кире, взяла её за руку и заглянула в глаза. – Кира, не знаю, как ты, но я считаю тебя своей подругой. Ты же знаешь, кроме тебя, у меня никого нет. Я очень прошу, не рассказывай хозяину, что я помогла избитому парню. Обещаю, завтра утром его здесь не будет.
– А почему не сейчас?
– Потому что я дала ему ровно два дня.
– И ты не боишься находиться с ним ночью в одной квартире? Вдруг он какой-нибудь маньяк? Зарежет, изнасилует…
– Кира, о чём ты? Он же еле ходит.
– Вот уж не думала, что ты сможешь довериться совершенно незнакомому человеку. Чтобы завтра утром его здесь не было, – бросила Кира и, посмотрев на часы, вышла из квартиры.
Глава 7
Как только за Кирой закрылась дверь, я взяла с комода папку, села на подоконник и принялась её изучать. Неожиданно ко мне заглянул Тим и чуть слышно спросил: