– Ты меня сама этому научила.

– Я учила тебя чётко выполнять свою работу, а не брать на себя чужую миссию очистителя мира от ненужных элементов! – в полный голос завопила Кира.

– Кира, я согласна, что погорячилась, – жалобно улыбнулась я.

– Я обязана доложить хозяину.

– И скажи ему, что подобное не повторится. Кира, я уверяю, меня никто не заметил. Инспектор был в машине один. Его напарник куда-то отлучился. Когда он меня остановил, то никому не звонил, ни с кем не общался, документы по рации не «пробивал». Всё произошло в считаные минуты. Мимо проезжали машины, но никто не остановился.

– Проезжая мимо автомобиля ГИБДД, они конечно же сбрасывали скорость и не могли не заметить твою машину. Обязательно найдутся свидетели, которые, быть может, даже назовут номера твоей тачки.

Я встала, подошла к Кире вплотную и, положив ей руку на плечо, виновато произнесла:

– Вот увидишь, всё обойдётся. Не рассказывай хозяину.

– Не могу. Да он и сам в новостях увидит.

– Он смотрит телевизор?

– И даже читает газеты.

– Кира, я, конечно, понимаю, что реакция хозяина будет крайне негативной, и ещё неизвестно, во что это выльется, но так приятно на душе оттого, что одним козлом стало меньше. Скажи, по-человечески ты меня понимаешь?

– Всех козлов, которые стоят на дороге, не убьёшь. Оттого, что одним стало меньше, никому ни жарко ни холодно.

Когда я садилась в машину, Кира по-прежнему смотрела на меня злобно, хотя я несколько раз заверила её, что подобной самодеятельности больше не допущу и буду чётко следовать инструкциям.

– Кира, всё будет хорошо, – открыв окно, постаралась я успокоить разгневанную женщину. – Сама не знаю, что на меня нашло.

– Не допускай больше подобных ошибок. – Кира нажала на пульт и открыла ворота.

Я ехала и ощущала непонятный страх. Понимала, что реакция хозяина будет крайне негативной. Возможно, он захочет меня наказать или даже убрать… Хотя нет, ещё столько заказов… Быть может, наконец-то я его увижу…

Вернувшись в свою квартиру, я налила себе бокал вина, распечатала плитку шоколада, включила джаз и, взяв досье, залезла на любимый подоконник. Открыв папку, я сразу обратила внимание, что досье собрано по полной программе. Очень подробное. Наверное, более подробного досье я ещё не держала в руках. У хозяина все люди делятся на тех, кого можно «пробить» и кого «пробить» нельзя. Недосягаемых людей практически нет. Адреса, домашние, мобильные телефоны, данные БТИ… Все персональные данные, политические взгляды, религиозные, философские убеждения, состояние здоровья и даже сексуальные наклонности.

– Рада, ты уже вернулась? – Я вздрогнула, увидев в дверном проёме Тима.

Тут же закрыв папку, я пригубила вино, запустила в рот кусочек шоколада и оглядела стоящего в одних трусах парня с ног до головы..

– Тим, да ты, я смотрю, выздоровел. Домой, наверное, собрался? – спросила я с иронией.

– Я ещё слишком слаб, чтобы ехать домой. Тебе не терпится меня прогнать?

– Ну, у меня же не гостиница. Я и так уступила тебе свою кровать, а сама сплю на диване.

– Можешь лечь ко мне. Я подвинусь. Кровать большая, места хватит.

– Да иди ты!

Тим, пошатываясь, подошёл к окну и уставился на сверкающий огнями Кутузовский проспект.

– Какой красивый вид из окна! Когда смотришь на Москву в позднее время суток, кажется, она никогда не спит.

– А она и в самом деле никогда не спит. Я больше всего люблю столицу после захода солнца. Обожаю сидеть на этом подоконнике, пить вино, есть шоколад и любоваться огнями ночного города.

– А почему ты не проводишь время с друзьями где-нибудь в ночном клубе? Почему сидишь тут в одиночестве?