Знакомый, да…

Пятнадцать лет назад, когда принц Александр Раденор громил Тиртан, бежали многие. Под горячую руку его высочество не разбирал, кто прав, кто виноват. Он просто спускал на города своих некротворений, с приказом не трогать женщин и детей. Но мужчинам-то легче от этого не было?

Допустим, мертвяки жену и детей не тронут. А от голода – оно лучше сдохнуть? Они хоть и будут и пахать, и косить, и скотину обиходить, но не справятся без мужика… А налоги?.. Да и самому умирать неохота.

Вот и бежали тиртанцы.

Бежали семьями, в Риолон, в тот же Раденор, в глубь страны, куда не дотягивался некромант. Бардак творился – страшный.

А на чужбине страшно. Холодно, голодно…

На судне контрабандистов еще тогда, давно, Шем познакомился с Ташаном.

Молодой мужчина тоже удирал с семьей из Тиртана, правда, перспективы у него были похуже. Детей трое, жена беременная, а денег – кот наплакал. И то – кот был подозрительно довольным и долго плакать не пожелал. Месяц-два, может, и прокормятся. А там…

Что двигало Шемом и Айнарой, когда они отдали часть золота Ташану?

Сострадание?

Да, безусловно, они пожалели бедолагу. Но не только.

Это деньги не имеют примет, а украшения, которые дарят наложницам, именные, приметные, у лучших ювелиров заказанные…

Как украшения – их можно отследить. А переплавить на лом – рука не поднимается. И красиво, и подешевеет вчетверо, кабы не больше. Иная работа дороже золота стоит.

Так что Ташан получил два браслета и тяжелое витое колье.

Был благодарен, кланялся земно, обещал долг отдать. И отписать, как устроится.

Первое письмо отец получил от знакомого лет десять назад. Что поделать – родители путешествовали, примерялись, искали местечко поглуше, я же не могла свой дар контролировать – значит растить меня надо вдали от людей. А Ташан не колебался.

Выбрал городок побойчее и прикупил себе трактир.

Отмыл его, отчистил и принялся готовить тиртанские блюда. Порядки похожие завел, чтобы по полу в обуви не ходили, чтобы подушки вместо лавок, маленькие столики… и пошло дело!

Да как пошло!

Беженцев из Тиртана было много.

Кто-то подработает, кто-то передохнет пару дней в знакомой обстановке, а риолонцам просто интересно прийти, как в королевский зверинец. Считай, полюбоваться, как на ярмарке, на скоморохов.

Денег у Ташана хватило, и долг бы отдал, просто не знал, куда высылать. И так они друг друга на пять лет потеряли, договорились, что весточку, ежели что, оставят в одном трактирчике, в прибрежном городке, но отец туда долго выбраться не мог…

Ташан писал, что все у него хорошо, деньги готов отдать, пусть только старый друг скажет…

Старый друг отписал, что без денег пока перебьется, не нуждается, так что пусть дружище Ташан их в дело вкладывает, раз уж так хорошо получилось. Шем дает добро!

Ташан не упустил своей выгоды.

Сын у него сейчас торговал тканями и ездил по Риолону с караванами, дочерей он удачно выдал замуж, младший сын пока помогал отцу, но скоро тоже оперится, ему караваны водить хочется, вот Ташан подумывал, чтобы пристроить его в помощники к знакомому караванщику. Покамест за конями в караванах ухаживать, а там – кто знает? Пусть мальчишка к ремеслу приглядится, знакомства заведет, тропки разведает…

Вот к Ташану-то отец и собирался отправить нас с Корсом.

– А вы?

– А мы отправимся в другую сторону, – просто ответил отец. – Будем отводить опасность и от вас, и от себя. Здесь оставаться нельзя.

Я вздохнула.

В теле ощущалась противная слабость. Гадкая такая, гнусная…

– Это все я виновата…

– Нет, Шани. – Отец махнул рукой, отметая мои угрызения совести. – Это не ты. Это мы с мамой виноваты перед тобой. Легко было надеть на тебя блокиратор, легко не говорить о твоих способностях, просто жить, быть счастливыми… Учить, возиться, опасаться выплеска силы было бы намного сложнее.