– Я поеду в Париж! Мы завоюем его и всю Европу, а потом весь мир! И эти снобы англичане пожалеют, что…

Он не договорил, просто не зная, о чем должны будут пожалеть английские зазнайки.

Заявление Раймонда показалось трем женщинам нелогичным.

– Что ты будешь там делать?

– Заработаю денег и вызову вас к себе.

Оставалось лишь вздохнуть…

Но первой уехала Элизабет. Мать одной из ее учениц звала девушку в Нью-Йорк, предлагая возобновить занятия в школе, обещала снять подходящее помещение и даже прислала чек для оплаты обратного путешествия.

Элизабет смотрела на родных умоляющими глазами, было понятно, что она очень хочет вернуться в свою школу.

– Я поеду… А когда заработаю немного денег, то смогу прислать вам. А потом вы разбогатеете и прославитесь, и я к вам вернусь!

Пришлось с грустью согласиться.

Секретарь для Айседоры нашелся довольно легко в Ницце, им стал нуждающийся русский Петр Моргани. Сколько таких образованных русских с прекрасной родословной нуждались в те годы! Называл он себя на английский лад Паттерсоном, по-русски говорил с сильнейшим акцентом, но Дункан не требовалось хорошее знание русского, она диктовала на английском. Могла бы на немецком или французском, но секретарь предпочел английский.

Это даже хорошо, что секретарь молодой человек, а не милая дама неопределенного возраста. Это меня дисциплинирует, – решила Айседора.

Первое испытание Петр прошел, он записывал быстро и переписывал после расшифровки понятно, что немаловажно для секретаря.

Русский граф в своем мрачном предсказании не ошибся. Семья Дункан продержалась еще сезон, перебиваясь с хлеба на воду, хотя предложений выступить вечером в очередном салоне было достаточно. Беда в том, что приглашавшие дамы не всегда задумывались о том, что танцовщице и ее родным нужно на что-то жить. Им и в голову не приходило, что очаровательная босоножка голодна и спит на полу, потому что на мебель нет средств.

Но платить никто не собирался, а семье Дункан было катастрофически нечем. Они мерзли и голодали в своей студии, надеясь только на помощь Элизабет.

И помощь пришла – в письме был скромный чек на десять долларов, но какими огромными показались эти деньги!

Раймонд принялся распоряжаться:

– Сначала оплатить жилье! И купить консервы, все, что может долго храниться на случай, если у нас снова не будет средств.

Айседора, вспоминая клубнику со сливками посреди зимы, хохотала:

– Да уж, клубника не сохранится.

Но жить на скромные средства Элизабет всей семьей, да еще и по разные стороны океана, невозможно, Дунканы понимали, что долго не выдержат. Требовалось хоть как-то обновлять одежду, костюмы для выступлений, платить за жилье и питаться чем-то кроме грошовых булочек и разбавленного кофе.

Однажды Раймонд поинтересовался, что было бы, предложи ей кто-то стать любовницей.

– Кто? – изумилась Айседора.

– Кто-нибудь весьма состоятельный. Что бы ты выбрала – танец или возможность иметь дом, прислугу, бриллианты?

– Конечно, танец!

– Даже если бы предложили собственную студию и возможность выступлений перед гостями?

– Раймонд, я тебя не понимаю, что за странные вопросы?

– Представь, что тебе предложили стать любовницей очень богатого человека с условием, что ты будешь жить в огромном доме, вести себя как хозяйка, а танцевать только для гостей своего любовника. Ты согласилась бы?

– Конечно, нет!

– Я так и сказал, – пробормотал Раймонд, и Айседора вдруг поняла, к чему все странные расспросы.

– Кто сделал через тебя такое предложение?! Кто, Раймонд?!

Но брат не ответил, видно обещав не выдавать тайну.