Кинувшись к выходу, я искала окно, балкон — что-нибудь!

Балкон…

Я вышла, схватилась за перила. От макушки до пят волнами расходились колючие мурашки. На огромной высоте продолжался бой добра и зла. Сама природа будто участвовала в их противостоянии: каждый раз, когда схлестывались мечи — зловеще гремел гром и сияли молнии.

Один из ударов демона для брата оказался фатальным. Вдруг его пронзило, брат замер в пространстве, в глазах окаменела ненависть, и он полетел вниз.

— О нет, — закричала я, надрывая голос.

Брат падал, ещё немного — и упадет на острия серых скал. Это будет смерть, но — о, счастье! — его лицо скривилось в боли, брат нашел в себе силы и когда уже почти рухнул, ногой оттолкнулся от одного из камней и подпрыгнул вверх. Я с облегчением выдохнула. Жив…

Бой он решил не продолжать. Мягко приземлился на верхушке горы, одарил демона ненавистным взглядом, затем кинулся прочь. Ли Шен не стал догонять. Я не посчитала поступок брата трусливым, наоборот, пусть спасается, а потом вернется с подмогой.

Демон мне улыбнулся. Улыбка его, что лезвием по коже. Холодная, безжалостная. Ли Шен быстрым ветром метнулся ко мне. Секунда — и вот он легко и просто сидит на перилах балкона и победно глядит на меня. Я читала в его глазах: «Ну что? Ты остаешься со мной».

* * *

Будучи автором, который в своих книгах магические миры делает близкими к Средневековью, восточные пейзажи сейчас — нечто новое. Я стояла на мостике над прудом, возле которого цвело дерево вишни и поражалась красоте нежно-розовых лепестков, которые ласково волновал ветер. На ночной простыне ярко горела луна, причем так близко, казалось, руку протяни и достанешь. Вдруг стало так стыдно… я написала прилично книг, но даже мне не хватает словарного запаса, чтобы в точности передать красоту азиатских пейзажей.

Я облокотилась на перила мостика и посмотрела на своё отражение на глади воды. Невольно провела пальцами по щеке; просто так странно понимать, смотришь на себя, но… это не ты.

Ян Янлин красивая девушка. Живёт в такое непростое время и при этом у неё такая идеальная кожа! Бархат, даже пор не видно. Глаза миндалевидные, сразу и не скажешь, что азиатка, понимаешь лишь по характерным внутренним уголочкам. Губы как те цветы на дереве — нежно-розовые. И волосы роскошные. Я на Земле о такой длине ниже поясницы могла только мечтать!

Печально вздохнув, подумала: «Как бы вернуться домой?». Муз говорил, нужно дойти до финала, а что служит тем самым финалом?! Задумавшись, запрокинула голову к звездному небу. Одна звезда упала, я сразу же загадала желание. Вдруг сбудется. Хотя одно исполнилось — я не за решеткой. Повезло, Ли Шен «сжалился», нарек «гостьей» и позволил свободно передвигаться.

«Ты писательница! Думай, как писательница!», — это я говорила себе к теме про финал, делятся они на три типа: счастливый конец, несчастливый, смазанный а-ля «читатель, додумай сам!». Мне ближе счастливый конец. Обычно это свадьба и «жили они долго и счастливо».

— Вот ты где, — донеслось за спиной.

Авторы голоса главных героев, как только не описывают: низкий, очаровательный, пленительный, тягучий, как мёд. До сегодняшнего дня это была игра слов для меня, чтобы сделать предложения красивее, и никак не думала, что голос правда может быть такой. Ли Шен обладатель голоса, который авторы лелеют в своих историях и заставляют героинь влюбляться в их тембр.

Я обернулась.

Ли Шен удивительным образом вписывался в картину, будто только что созданную талантливым китайским художником. Веяло от него величием, силой и мистикой. Свет от луны ложился на привлекательное лицо, делая мужчину строже. Подол длинного кимоно шелестел от ветра, оттого серебристые узоры переливались искрами белого света.