– Вы австриец, конечно, но кем еще вы себя ощущаете?

– Моя главная самоидентификация, и очень сильная, – европейская.

– Как у вашего отца, Отто фон Габсбурга, сына Карла Последнего?

– Вот именно. Когда меня в 1996 году избрали в Европейский парламент, отец уже давным-давно был депутатом, представлял Германию. Я же представлял в Европарламенте Австрию. Мой брат в то же время был послом Венгрии в Европейском союзе, а моя сестра – депутатом парламента Швеции. Другая моя сестра позже стала послом Грузии в Берлине. Мы чувствуем себя дома во всей Европе, в этом нет сомнения.

– Но ваша австрийская идентичность существует?

– В определенной степени – несомненно, но не нужно забывать, что я родился не в Австрии, а в Германии, где и вырос. Однако нельзя сказать, что моя идентичность немецкая. В общем, если называть страну, с которой я в наибольшей степени идентифицирую себя, – это Австрия. Но не сама по себе, а Австрия как часть Центральной Европы. Я в значительно большей степени чувствую себя центральноевропейцем, чем австрийцем.

– Вы побывали во всех странах, входивших ранее в состав Австро-Венгрии?

– Нельзя сказать, что я посетил все без исключения территории, входившие когда-либо в состав Австро-Венгрии. Но я побывал во всех странах, которые образовались на просторах бывшей империи, и, думаю, во всех сколько-нибудь важных ее городах. Я везде чувствую себя дома, потому что эти земли объединены общей историей, и чувство “домашности” возникает у меня автоматически. Но, если вы все-таки попросите назвать какой-то один адрес, я назову Хорватию. Я провел в этой стране много времени, работал там во время вооруженного конфликта 1990-х годов, в Хорватии у меня много друзей, в Хорватии я повстречал свою будущую жену, одно из имен у каждого из моих троих детей хорватское, мой сын крещен в Загребе. Так что да, определенное особое отношение к Хорватии у меня существует, но все же нельзя сказать, что в других местах я чувствую себя не так комфортно.

– У вас есть ощущение, что все эти страны когда-то составляли одно большое государство?

– Вы обращаете внимание на страны, а я говорю о регионе, объединенном общей историей. И сейчас у этого региона общие проблемы, и всегда были, с раннего средневековья. Путешествуя по Центральной Европе, вы не можете не заметить культурное единство. Для меня всегда было сложно делить этот регион на страны, я рассматриваю его как единое целое.

– Как вы относитесь к тому, что Австро-Венгрию иногда называют предтечей Европейского союза? Это правда или всего лишь красивая фраза?

– Сравнение любой исторической конструкции с современностью фальшиво, потому что история постоянно движется вперед. Но есть некоторые моменты, которые сохраняют значимость и сегодня, своего рода золотой стандарт Европейского союза. Начнем с того, что Австро-Венгрия была единственной по-настоящему многонациональной и мультикультурной империей своего времени. Классический пример – государственный гимн, который исполнялся на языках всех народов, населявших это государство. Такое было возможно только в Австро-Венгрии. Представьте себе, что во Франции кто-то попытался бы спеть “Марсельезу” на бретонском или окситанском языках – за это можно было бы поплатиться! Невозможно вообразить исполнение британского гимна на любом другом языке кроме английского.

Император Франц Иосиф, его внучатый племянник эрцгерцог Карл (будущий император Карл) и сын Карла эрцгерцог Отто играют в солдатики. Раскрашенная литография. 1915 год

“Мультикультурализм” вообще опасное слово. Я понимаю под этим термином союз культур, оказавшихся в состоянии сосуществовать, не смешиваясь, в отличие от американского варианта мультикультурализма, когда разные культуры теряют самобытность. В моем офисе есть фотография, которая приводит меня в восторг. Это снимок времен Первой мировой войны, фото одного из боснийских полков австро-венгерской армии; рядом запечатлены военные священники – фельдкурат, полковой имам, полковой раввин, – стоящие перед солдатским строем. Сейчас такое трудно себе представить. В наследии Австро-Венгрии можно отыскать много такого, что сегодня послужит примером для Европейского союза.