На служебном УАЗике Томина мы доехали до модулей и разошлись по своим местам проживания. Подойдя к двери своей комнаты, я услышал удивлённые возгласы изнутри.

– И как это понимать? – доносился возмущённый голос Барсова. – Чем я хуже?

– Марик, ты же залётчик. Плюс главпахарь по женским полям, – отдёргивал его Гусько.

Снова чем-то недоволен Марк. Я вошёл в комнату.

Наш замполит и Валера лежали на кроватях, а Марик стоял возле стола у окна и что-то жевал. Увидев меня, он с трудом проглотил пищу и настороженно окинул взглядом.

– Серый, я не специально, – начал оправдываться Барсов.

– Конечно, специально, – поправил его Валера.

– Я правда думал, что это мне, – продолжил объясняться Марик.

– Конечно, не думал. Не умеет, – иронично заметил Савельевич.

– Ну, а кому ещё могли принести? У Серёги ведь никого постоянного нет, – возмущался Марк, подпрыгивая на месте.

– Постоянно у меня только голова от тебя болит. Чего ты тут скачешь, мальчик-красавчик? Говори нормально, что случилось? – резко сказал я и Марик успокоился.

– Пришли мы, а на столе вот это, – отошёл в сторону Барсов и показал кастрюльку на столе.

В ней была большая порция картошки с несколькими кусочками селёдки и лука. Последний, судя по всему, был маринованный.

– И? – поинтересовался я.

– Я подумал, это мне Фрося подгон сделала. Она уже готовила такое для меня. Решил я поужинать ещё раз, а то в столовой опять гречка с тушёнкой были. Лёле поулыбался. Хотел её на вкусняшку развести, а она отказала, – объяснил Марк.

– Не отказала, а послала тебя. Вводишь в заблуждение Серёгу, – снова поправил его Гусько.

– Ну ладно. Если это твоё, то приятного аппетита, – сказал я и направился к кровати.

– Так именно, что тут записка, что это именно тебе. Пишут, что из штаба. А я не прочитал и почти всё съел, – утёр Барсов лицо от остатков картошки.

– Серый, знай! Он хотел твоей голодной смерти. Пока тебя там допрашивали, он тут твой подарок ел, – сказал Валера.

Барсов жалобно смотрел на меня. Видно, что мальчик хочет есть. Раз это моё, стоит мне самому поделить на всех. Остатка хватит для небольшого перекуса.

– Тарелки неси, Марк. Второй ужин у нас сейчас будет, – сказал я.

– О! Вот это хорошо сказал! – хлопнул в ладоши Гусько и потянулся к тумбочке. – Между прочим, тебе Серый положены сто грамм за сбитый, – улыбнулся Савельевич, достав бутылку «Московской» водки с зелёной этикеткой.

– Евгений Савельевич, я не пьющий. И завтра работать, – посмеялся я, раскладывая по принесённым Марком тарелкам картошку.

Как только всё было поделено, товарищи подсели к столу. Гусько, всё же, выпил немножко для аппетита. Его в этом деле поддержал Валера. А вот Барсов был чем-то расстроен, смотря на тарелки остальных.

– Чего-то ты неровно поделил, Родин. Жлоб ты, – возмутился он.

– Правильно. Ты же уже три картошины съел, пока Серый не пришёл. Всё по-честному, – посмеялся Валера, и мы продолжили свою вечернюю трапезу.

И всё-таки становится интересно, кто такие подарки мне присылает? В записке указано, что из штаба. Неужели Ася решила пойти по самому короткому пути к сердцу мужчины через желудок? Вот завтра и спрошу после постановки задач.

А спросить не получилось ни завтра, ни послезавтра, ни ещё неделю. Ритм этих дней был страшнейший.

Подъём в 3.30, когда ещё афганские петухи видят десятый сон. Темно, как в пещере, но столовая и в это время готова нас покормить своим «фирменным» блюдом – утренней гречкой с тушёнкой. Наверное, по возвращении в Союз я полностью сяду на «безгречневую» диету.

После приёма пищи проходит быстрая постановка задачи командиром Томиным. Далее ждём актуальную информацию по погоде в районе Шаршари, получаем разведывательные сведения и распределяем новые цели на сегодня. Первые вылеты в предрассветных сумерках, а экипажи оперативно перемещаются на самолёты.