Наш магнитофон как раз заиграл бессмертную композицию группы «Кридэнс» про сына удачи.

«Но, когда сборщик налогов заходит в дверь, боже, дом становится похож на распродажу хлама», – звучал второй куплет этой песни.

– Хорошо… нет не так… круто живёте, товарищи курсанты, – подошёл он к нашей «Электронике» и нажал на «Стоп». – Столы, музыка, кушанья, а то, что по распорядку дня сейчас должна быть вечерняя прогулка, вы и не в курсе, да? – подошёл к столам Гнётов. – А чего мы не встаём, когда офицер перед вами. Вас к четвёртому курсу не научили этому ещё?

Все медленно поднялись с табуреток, всем видом показывая отвращение этому человеку. Однако, он будто питался от нас этой злобой и ещё больше улыбался.

– Вот видите. Всё очень даже просто. Так что празднуете? – продолжил он свой поход вокруг сдвинутых столов.

– У меня сын родился, товарищ капитан. Можете присоединиться к нам…– начал говорить Артём.

– Спасибо. На ночь наедаться вредно. С рождением поздравляю, – без особой искренности бросил Гнётов крайнюю фразу. – Ты вот сам чего здесь делаешь? – спросил он у него.

– Это наша казарма, вот мы здесь и…

– Я про другое, балбес. Чего не пошёл отмечать с роднёй, а решил с парнями своими?

– У родных застолье. Супругу я проведал. Да и ребят хотел угостить.

– Ну это не угостить, а накормить прямо! А вот скажи мне… как тебя зовут? – подошёл Гнётов поближе к Тёмычу.

– Артём.

– Разве так представляются старшему по званию? Фамилия твоя, – наехал на него капитан.

У него прям пунктик на фамилиях и правильном подходе. Любит себя и своё положение.

– Товарищ капитан, это курсант Рыжов, – начал говорить Макс, подойдя к ним ближе. – У человека событие радостное, вот мы и решили отметить.

– В отпуске отметите. Ты замком взвода, что ли? Видел тебя где-то. К психологу постоянно бегаешь. С головой не всё хорошо? – сощурился Гнётов.

Ох, щас бы его огреть чем-нибудь. Не сильно, но чтобы запомнил. Макс сильно напряг свои скулы, чтобы не высказать что-либо в ответ. А ведь специально этот Гриша Гнётов припёрся. Запомнил сегодняшнюю нашу стычку у здания высотного снаряжения. Валентинович его, видать, хорошо на место поставил после моего ухода. Решил отыграться на нас.

– Наоборот. Всё замечательно, товарищ капитан, – проговорил Макс сквозь зубы.

– Тебе чего-то не нравится, сержант, или кто ты там по своему званию? Думаете, если у товарища праздник и вы четвёртый курс, то всё можно! Гуляем, ребята! – начал скакать перед нами Григорий Максимович.

Мерзко выглядит. И как это раньше меня обходили стороной встречи с ним? Обычно, мне везёт на таких вот… субъектов.

– Ладно. Садитесь, – сказал Гнётов, и мы спокойно сели на свои табуретки. – Слушай, Рыжов, а чего это ты решил стать отцом? Или у вас с ней… ну…

Это он зря! Хоть бы только Артём сдержался.

– Товарищ капитан, – встал я с табуретки, опережая действия Тёмыча, который уже налился краской. – А вы в нашем училище учились?

Надо, чтобы этот гоблин на меня переключился. Правда, у меня под ногами алкогольная продукция. Мои реплики могут завлечь Гнётова и на эту приманку.

– Я тебе разрешил обращаться, Родин? Ты мне сегодня уже надоел…

– Ответьте на вопрос. Что тут такого.

– Ты кто такой, чтоб мне вопросы задавать, щегол?

О, парень, я гораздо тебя старше. И сейчас мне всё равно.

– Просто, будь вы выпускником Белогорского училища, вы бы знали, кто у Артёма тесть. Может, вам стоит извиниться за сказанное?

– Сосунок. Перед кем извиниться? Рыжим недоразумением или недоразвитым вроде тебя? – перешёл на оскорбления Гнётов.