– Елена Петровна… – начал говорить я.

– Просто Лена. В нашей с вами компании, при отсутствии посторонних, это позволительно, Сергей. Я слушаю.

– Хорошо. Лена, у нас проблема с Костей.

– Можешь ничего не говорить. Всё мне известно.

Майорова рассказала, что ещё на поступлении она была против его зачисления, но тогда начальник училища принял решение не обращать внимания на некоторые тесты в отношении Кости.

– У него есть проблемы с эмоциональной составляющей, но я не стала настаивать на отказе в поступлении, – сказала Лена, и встала из-за стола. – С его психотипом тяжело определиться. Пока в нём борется астеник и циклоид.

Сегодня, впрочем, как и всегда, наш психолог радует своим внешним видом. Бежевая блузка, коричневая юбка, уровень которой позволяет оценить стройность и красоту её ног, и туфли на невысоком каблуке. На секунду даже я засмотрелся, но вовремя вспомнил, что Макс излишне ревнив и можно от него отхватить дружеского леща.

Дальше наша уважаемая и прекрасная Леночка Петровна принялась расписывать во всех красках, к чему склонен Костя, а к чему нет. Отметила она и влияние отца – командира авиационного полка. Вспомнились и проблемы с девушками, в том числе и с Галей Капустиной.

– А вы откуда знаете? – спросил я.

– Мы не раз уже беседовали с Костей. Он приходил ко мне на беседы, и впоследствии я заметила улучшение. Он стал взрослее, проблемы с влиянием отца начали уходить на второй план, но вот авария и его впечатления от неё со стороны теперь не дают ему спокойно спать. Он потерял уверенность в себе.

– Мы думали, что это от неизвестности по состоянию Николаича. Не так? – спросил я.

– Этим вы только всё усугубили, – спокойно произнесла Лена, мягко положа свою руку с бежевым маникюром на плечо Макса. – С другой стороны, постоянно скрывать – это тоже не дело.

– И что нам делать, Лен? – спросил Макс. – Он может не сдать экзамен. Мы видим, как у него руки дрожат рядом с самолётом перед газовкой.

– К сожалению, здесь нужен грамотный наставник, который его сможет вернуть в нормальное русло. Так сказать, покажет ему, что не так страшен чёрт, как его малюют, – сказала Лена, снимая очки и загадочно улыбаясь.

– И ты такого человека знаешь? – спросил я, на что Майорова довольно кивнула.

– Он сейчас придёт сюда.

Я даже не удивился, когда после крайней фразы, сказанной Леночкой Петровной, в дверь постучали. Сейчас я ожидал какого-то особенного человека. Из оставшихся в училище на данный момент известных мне «красавчиков» мысль была только о Доброве. Он и проверяющим мог бы быть, раз на руководящей должности. А главное – Геннадий Павлович, действительно, может повлиять на Костю положительно.

– Елена Петровна, разрешите войти? – произнёс Граблин, встретившись со мной взглядом, когда я подскочил с дивана.

Согласен, что в психологии я ничего не понимаю. Как мне кажется, выбор Майоровой очень неудачный. Принцип твёрдости в работе Граблина вряд ли подойдёт Костяну.

Граблин был тоже удивлён присутствию меня и Макса в кабинете у психолога. Со дня на день он должен был освободить должность, но пока этого не случилось, продолжал быть заместителем командира полка по лётной подготовке. Похоже, что его перевод состоится уже после завершения нашей лётной практики.

– Дмитрий Александрович, очень рада вас видеть, – улыбаясь, протянула ему руку Лена.

– Да, да… взаимно, Елена Петровна. У вас групповой… ну, сеанс? – спросил Граблин.

– Нет. Товарищи Родин и Курков вовлечены в дело, которое я с вами обсуждала, – сказала Майорова.

По взгляду Граблина можно было сделать вывод, что он сейчас закипит. Такой педант, каким является товарищ подполковник, должен был получить весомые аргументы, чтобы ввязаться в такую авантюру с экзаменом нашего Костяна. Да и чем он ему поможет? Только если быстрее завалить!