– Прости, – он убрал руку. – Всё из-за меня.

– Ты что! Прекрати. Та вылазка была моей идеей. Мы были не готовы для охоты и к таким погодным условиям!

Он покачал головой, не соглашаясь.

– Почему ты не убрала шрам? Можно же сделать пластику.

– Сперва хотела, но нужно было подождать год, прежде чем он зарубцуется, а потом расхотелось. Это часть меня, и я не хочу забывать. Хочу помнить, что жизнь висела на волоске. Отметина помогает ценить каждый прожитый день, каждый луч солнца, смену времён года. Знаешь, раньше я терпеть не могла холод и снег, мечтала куда-нибудь переехать. Нэга казалась тёмной и унылой. Но после пережитого, тех осколочных воспоминай, я смотрю на родной город другими глазами. Каждая снежинка воспринимается с радостью. И этот шрам... я тоже люблю его. Он многому меня научил и продолжает учить.

Мы немного помолчали.

– А тренировки?

– Полигон был сущим адом, – признала я, закатывая глаза. – Но, кажется, преподаватели в курсе моего положения. Каким-то образом всегда ощущала поблажки с их стороны. Хотя меня и наказывали как остальных, но чаще всего отправляли в спарринги или в комнату тренинга по экзо. А вот когда дело доходило к бегу…

Он понимающе кивнул.

– Пожалуй, нам пора возвращаться, – нехотя, предложил Изаи. – Скоро эта стерва начнет бить тревогу.

Мы вышли из библиотеки и направились в сторону холла.

– Как вы ладите? И почему ты её так называешь?

– Мы ругаемся и дерёмся как кот и собака. Она склочная и скандальная, не умеет ладить с людьми, и очень часто я думаю, что из нашего партнёрства может ничего не выйти. Нас только недавно сформировали, и я, кстати, как и твой Леон присматривал себе в спутницы совершенно другую девушку. Она осталась на Авалоне. У неё был совершенно не совместимый со мной дар и наш союз грозил стать паразитарным. Представляешь, я бы питался её энергетикой, как кровосос?

– Это тяжело?

– Ты сейчас о чём? – он ухмыльнулся. – Питаться чужой энергией или о партнёрстве с нежеланным человеком?

– Второе.

Он нахмурился и скривил нос.

– Понимаешь, ты сейчас пытаешься сравнивать меня и его, но мы разные. Я не приволок её фотографию и не установил на самом видном месте, – он хохотнул.

– Перестань! – пихнула его в бок. – Ещё расскажи всем вокруг.

– Обязательно, - получила тычок в ответ. - А возвращаясь к твоему вопросу, отвечу, что мне и сейчас тяжело.

– Как это?

– Понимаешь, когда дело доходит до постели, думать и вести себя правильно становится сложно.

– Ты спишь со своим партнёром?!

– Не делай такие удивлённые глаза!

Этого Изаи я не знала. Его создала девушка, которую он называл стервой, но в то же время спал с ней, когда на Авалоне осталась ещё одна. И он что-то там говорил о Ливиу, который меняет девушек, как перчатки?!

– Мужичьё! – покачала головой. – Некоторые из вас совершенно неисправимы. Как был бабником, так и остался. Не тебе судить наших ребят, похоже. У самого рыльце в пушку.

– Вот поэтому я не был против женитьбы с тобой.

– Не поняла?

– Ты бы давала мне пространство для действий.

– Ты знаешь, что это не так, я бы отрезала тебе причандалы, – покрутила пальцем, указывая на его пах.

Изаи расхохотался. – Охотно верю. Я бы никогда не предал тебя, Лина. Для меня ты – вторая женщина на земле, ради которой я готов рискнуть всем. Первая ждет наверху.

Кивнула, пряча взгляд, так как на глаза снова навернулись непрошенные слезы.

– Знаешь, мы ведь с тобой конкуренты, – признался он. – Через две недели начнутся турниры. На поле боя я буду противником.

– Да, знаю.

– А вот вечерами, в той библиотеке, мы можем быть прежними Илиной и Изаи из Нэги. Идёт?