что произошло, и в рекордные сроки доставил меня домой. Я расплатилась с ним и вышла на улицу.

Всхлипывая, я вошла в дом, не заметив консьержки, в лифте плакала, и открывая дверь, уже ревела в голос. Находясь в нашей с Яриком спальне, я упала на колени и рыдала так, как рыдает вернувшийся с битвы воин, который увидел на месте родного дома пепелище: никого не осталось в живых...

Никого.

Пока он сражался там, здесь горели в пламени его родные.

Во мне всё умерло: радость, надежда, вера в счастливое будущее. Осталась только боль, которая ощущалась почти физически. Я сидела на полу, спиной упираясь в стену, и растирала бегущие по щекам горячие слёзы. Обручальное кольцо нестерпимо жгло палец, и глядя на него я беззвучно сотрясалась от рыданий.

Как ты мог, Ярослав, так предать меня? Как?

Я тут же сняла кольцо и положила в карман пиджака. Сердце кровью обливалось. Я то рыдала, то кричала от боли, выплескивая отчаяние всхлипами, стонами, ударяя ладошками по ковру. Иногда затихала и только чувствовала, как катятся по щекам бесконечным водопадом слёзы бессилия, нахлынувшего отчаяния и незнания того, что мне делать дальше. Я знала одно, что не хочу его больше ни видеть, ни слышать, а ведь он скоро вернется домой.

Если вернется…

Я позвонила Нике и попросилась приехать к ней с ночевкой. Затем я достала из шкафа спортивную сумку и собрала некоторые вещи. Осмотрев комнату, зацепилась взглядом за зеркало, которое каким-то чудом помогло мне развеять иллюзию и открыть глаза на реалии моей собственной жизни. Подошла к нему, ни секунды не раздумывая, сняла его со стены и унесла с собой. Сложив вещи в багажник, села за руль и поехала к Нике.

Я не помню, как оказалась возле Никиной квартиры со спортивной сумкой через плечо и с зеркалом в руках.

– Он спит с ней, Ник, я застала их вместе, – сквозь слёзы прохрипела я, стоило ей только открыть дверь своей квартиры.

– Так, проходи. Давай сюда свои вещи, – она забрала сумку из моих рук и скептически посмотрела на зеркало, но никак не стала комментировать. – Присаживайся на диван, что ты будешь чай, кофе? – Секундная пауза, позволившая ей оценить мое состояние, а потом продолжила: – Нет, лучше воды. Да, принесу воды, и ты мне всё расскажешь.

Я скинула с себя верхнюю одежду, сняла обувь и разместилась в гостиной на мягком красном диване с белыми подушками. Меня всю трясло от нахлынувших эмоций, в груди, словно что-то сжалось и никак не хотело отпускать. Ника принесла на серебристом круглом подносе гору салфеток и стакан с водой, поставила всё на стеклянный столик у дивана, села рядом и крепко меня обняла. Слёзы текли ручьем по моим щекам, заливая Никин белоснежный шелковый халат.

Немного успокоившись, я рассказала, что поехала в сауну и там застала Ярика с Дашей в постели. Пересказала наш диалог и то, как он скинул с себя розовое полотенце. Умолчала только о зеркале. Не хочу пугать сестру этой историей. Нужно сначала самой во всем разобраться и убедиться в том, что это не совпадение и не моя разыгравшаяся фантазия на фоне стресса.

– Вот урод! – Ника меня обняла и прижала мою голову к своему плечу. – Если ты его простишь за это, я лучше сама тебя прибью, чтобы ты больше не мучилась. Я так сильно тебя люблю. Никому не позволю тебя обижать, слышишь? Ни один мужчина в мире не достоин твоих слёз.

Я рыдала так, как не рыдала никогда, и впервые в жизни не могла остановиться. Моя душа будто разрывалась на молекулы, которых больше никогда не собрать воедино. Всё, чем я жила и что для меня было важным, рухнуло в один миг.