Постановление предписывало Министру Вооруженных сил СССР Булганину откомандировать в распоряжение Лаборатории № 2 АН СССР Николая Леонидовича Духова на должность заместителя Главного конструктора КБ-11 с одновременным вводом его в Научно-технический совет при Лаборатории № 2 АН СССР по вопросам КБ-11.

Постановлением на Духова (а также на одновременно с ним направляемого на «Объект» капитана 1 ранга Владимира Ивановича Алферова) распространялись особые условия «в части оставления их в кадрах Советской Армии и материального обеспечения». В назначении Духова, очевидно, сказалось то, что его хорошо знал директор КБ № 11 Павел Михайлович Зернов. Знал еще с войны, с Урала.

Так сорокачетырехлетний конструктор тяжелых танков Духов волею судеб и распоряжением Сталина попал в первые советские «бомбоделы». И вскоре конфликт, начавшийся как конфликт «НКС-1 – НКС-2» и продолжившийся как конфликт «Турбинер – Терлецкий», окончательно оформился уже как конфликт «Турбинер – Духов»…

НИКОЛАЙ Леонидович Духов безусловно сыграл положительную роль в окончательном становлении КБ-11 и в создании того стиля работы в КБ, который во многом воспринял и культивировал впоследствии Давид Абрамович, поэтому рассказ о Духове – как и о других коллегах Фишмана – в этой книге вполне уместен.

Как создатель бронетанковой техники Николай Леонидович был к тому времени не только сложившейся, но и заслуженно признанной, крупной фигурой, Героем Социалистического Труда… За более чем полтора десятка лет до этого, после окончания в 1932 году Ленинградского политехнического института, молодого полтавчанина направили на

Кировский завод. Там он с головой ушел в тракторостроение, а затем его взял к себе знаменитый танковый конструктор Жорес Котин. И уже в 1938 году Духов назначается ведущим конструктором танка КВ («Клим Ворошилов»). А в 1939 году он впервые в своей жизни становится заместителем Главного конструктора. Пока что – «танковым».

Война для Духова, как и для Фишмана, для Гречишникова, была круглосуточной работой – он провел ее на Челябинском тракторном заводе (завод № 100), где строил танки. С 1943 года Николай Леонидович – Главный конструктор завода и в том же году удостоен звания Героя Социалистического Труда. Как вспоминал сам Фишман, там-то, в Челябинске, Гречишников и познакомил его с Духовым – в 1945 году.

С 1944 года Духов одновременно с работой на заводе возглавлял кафедру гусеничных машин Челябинского политехнического института, а после войны генерал-майор Духов опять возвратился к тракторам. Его заботой стал пахотный трактор С-80. В это время к Духову приходит широкая всесоюзная известность, его портреты печатаются в газетах и журналах. Однако длилось это недолго – Духова направляют в распоряжение «атомного» Первого главного управления, и он до конца жизни оказывается на строжайшем «секретном листе». Начинается «бомбодельный», самый тихий по публичной известности и самый громкий по глобальным результатам, этап профессиональной и человеческой судьбы и Духова, и его коллег военного времени, оказавшихся в КБ-11.

А ЧТО ЖЕ Турбинер?

Виктор Александрович Турбинер был опытным и знающим инженером. К моменту его подключения к атомным работам Турбинеру исполнилось 35 лет (он родился в 1910 году в Екатеринославе-Днепропетровске), и его конструкторская деятельность началась в 1933 году, параллельно с учебой в МВТУ имени Баумана. С 1937 года Турбинер – конструктор, затем – начальник сектора, а еще позднее – главный конструктор Опытного завода Наркомата авиационной промышленности СССР. По служебным делам ездил в тридцатые годы в США, а с 1945 года стал начальником специального конструкторско-технологического бюро Московского авиационного завода № 165. Приглашение его в КБ-11 было вполне логичным и оправданным. Как это происходило конкретно, сейчас установить трудно, но есть основание предполагать, что не обошлось без участия непосредственно Курчатова и Харитона – как-никак речь шла о принятии «в компанию» новой фигуры не последнего значения.