Последние часы моей жизни я провёл, общаясь со своей женой. Мы держались за руки, обсуждали наше дальнейшее будущее и то, как нам хотелось бы встретиться в следующей жизни. Я понимал, что среди всех моих близких жене сейчас тяжелее всего. Ей нужно было отпустить меня и смириться с тем, что ещё довольно много лет она проживёт одна, потому что я был старше и умирал гораздо раньше неё. Однако жена держалась молодцом и говорила мне, что постарается провести отведённое ей время достойно. С точки зрения Атлантов, достойным поведением было то, что оставшийся в земном мире не цепляется за ушедшего и не вспоминает о нём с грустью с утра до вечера. Наоборот, оставшийся человек старается жить полной жизнью и не ударяется в ностальгию или страдания. Зная свою жену и её волевой характер я был уверен, что у неё всё получится.

Когда мы наконец наговорились вдоволь и попрощались, она ушла, оставив меня одного. Так было принято – Атлант должен был уйти в медитацию перед сном, а затем покинуть земной мир. Я сосредоточился на том, чтобы выйти из телесной оболочки и вылетел в Астрал. При жизни я, конечно же, проделывал такое тысячи раз, как и все остальные. Однако сейчас я завис над своим телом и, вопреки обыкновению, никуда не улетал от него – ждал, когда у меня остановится сердце. В сам момент смерти меня ненадолго «притянуло» обратно в тело, вернее, я почувствовал сильную связь с ним и дискомфорт от того, что не могу дышать. Но всё это очень быстро закончилось, и я понял, что теперь «отвязался» от тела окончательно.

Прощание с умершим в Атлантиде

Атланты долго не затягивали с прощанием, и уже через несколько часов после смерти все близкие собрались рядом со мной. Как и в большинстве случаев, моя смерть случилась на рассвете, а уже днём началась церемония прощания. Она по традиции состояла из двух этапов – коллективной медитации и сжигания тела. Во время медитации все впадали в транс и выходили в Астрал, где общались напоследок с умершим человеком. Вообще для всех Атлантов выходы в Астрал были привычными – они каждый день летали там во сне, при этом могли общаться с другими спящими или духами природы. Да и во время многих ритуалов Атланты оказывались в Астрале, и церемония прощания с умершим не была исключением. В моём случае всё прошло стандартно. Я наблюдал, как астральные тела всех моих близких отделились от их обычных тел и окружили меня. Они стремились передать мне напоследок энергию своей любви и благодарности, и это было очень трогательно.

На втором этапе, то есть во время сжигания тела, мои гости вернулись в свои физические тела. Тем не менее, они всё равно могли наблюдать меня обычным зрением, потому что Атланты видели энергию Астрала. Я принял тот облик, который у меня был в молодости, и радостно летал между собравшимися, улыбаясь им. В целом, похороны в Атлантиде были довольно позитивным событием, разве что с налётом лёгкой грусти. Умерший чувствовал себя «звездой», в честь которой устроили праздник, и был рад всем гостям. Было ощущение, что с тобой не прощаются навсегда, а всего лишь провожают в долгую командировку.

Когда моё бывшее тело наконец предали огню, я почувствовал довольно приятные ощущения, как будто по моему астральному телу бегали мурашки. Кремация была для меня сигналом, что пора покинуть город и собравшихся людей. Я помахал им напоследок и полетел прощаться со знакомыми местами на природе.

Первое время после смерти

У умерших в Атлантиде был свой негласный кодекс поведения. Он, к примеру, гласил, что после похорон оставаться в городе и бродить по его улицам – это дурной тон. Поскольку после сжигания физического тела астральное довольно скоро распадалось, надо было потратить оставшееся время с пользой, а живым людям не мешать заниматься своими делами, болтаясь у них под носом. По этой причине умершие после похорон, как правило, направлялись на природу – обходить знакомые окрестности и прощаться с природными духами, с которыми они контактировали при жизни. После этого следовало направиться в Храм, и пройти там через определённые процедуры.