Выслушав краем уха, Егор тоже взглянул на юного невольника – лет двенадцати, тощего, в драных штанах, с исполосованной многочисленными шрамами смуглой спиной.

– Да-а, видать, несладко тут парню.

– У каждого своя судьба, – философски заметил Линь. – Мыслю – вот теперь пора и к делу. Как раз и хозяин идет.

Получив расчет, рыжий Хаттадин, однако, не уходил, все стоял над душой и что-то пытался рассказывать, да ведь и рассказывал – пришлось слушать, перебивать казалось невежливым. Наконец, Линь таки улучил момент.

– С выкупом приехали? – ничуть не удивился хозяин харчевни. – Я так и паддумал. Сейчас вас с кем надо сведу.

Чуть поклонившись, он быстро отошел в дальний угол, к той самой подозрительной компашке, наклонился, что-то сказал. Один из пирующих, молодой парень лет где-то под тридцать, тотчас встал и, подойдя к ватажникам, без лишних церемоний присел рядом:

– Я – Алим Карзай. Вам, так мыслю, – ко мне.

По виду – типичный русак, правда, в длинном татарском халате с синим шелковым поясом, в шальварах и небольшой бархатной шапочке – среднего роста, с округлыми плечами и круглым, довольно-таки нахальным лицом, он сильно напоминал Вожникову тех вертких молодцов, что крутились когда-то в девяностые на всех людных углах с картонной рукописной табличкой «Куплю всё!»

Такой вот был тип, судя по глазам да речи – скользкий. Ишь ты, Алим. Магометанство принял, ага… теперь подвизается тут с выкупами, выжига!

– Сотник Берды-бей? – переспросив, выжига кивнул. – Конечно же, знаю такого. За скольких невольников вы, уважаемые, привезли выкуп? За кого именно, могу уточнить?

– Да можешь, – Егор достал из-за пазухи свиток, развернул. – Игнатов Парфен, ярославец, золотых дел мастер…

– Сразу скажу – этот дорого станет, – деловито перебил Алим. – Все мастера дороги. Хватит ли средств? Да вы не обижайтесь, я ж для вашего блага спросил. Кто еще?

Вожников быстро перечислил всех, без указания, кто за кого просил… потом вдруг вспомнил еще:

– Да, чуть не забыл. Кузнец белеозерский за своих просил – за жену да за дочек, да за сына малолетнего, Митрю.

– А что за кузнец?

– Аким. Да, Аким. С Белеозера. Родичи его тоже, похоже, у этого сотника. А, может, и нет.

– Знаю я Берды-бея-сотника, как не знать? – ухмыльнулся выжига. – Завтра вас с ним сведу. Давайте сюда список, не то всех не запомнил. Серебро-то сейчас не при вас, поди?

Окунев Линь дернул головой:

– Нет. Мы ж не дурни. Сначала уговор, а уж потом – выкуп.

Алим Карзай покивал:

– То так, так. Не токмо в Орде все пасутся. А я к чему спросил, просто, если б вы сейчас серебришко принесли – можно было б и сегодня с сотником все уладить. Я б полоняников по списку вам и привел, сотник, слыхал, поиздержался, серебришко ему нужно – всех бы за выкуп и продал.

– Что ж, – Егор переглянулся с ватажниками. – Уговоримся – принесем. Где встретимся?

– Можно здесь же, – посредник ненадолго задумался. – Но лучше у реки, у складов, слева, где камыши да ракитник, – Алим посмотрел на Федьку. – Я парнишке вашему покажу, чтоб всем зазря не таскаться. Вас-то самих четверо? Как всегда, с торговыми гостями явилися?

– Так.

– А с кем?

– Да, ммм… – не зная, что и ответить, задумчиво протянул Егор.

– Они все в Булгар ушли, – пришел на выручку Линь. – С товаром. А за нами на обратном пути зайдут – так уж уговорились.

– Ага, ага, понятненько все, – закивал посредник. – Там, на бережку-то, и сотника рядом дом, я полоняников сразу приведу… как, годится?

– Годится.

– Ну, тогда по рукам!

Ударили по рукам… что-то пронзило вдруг Егора, будто молния промеж глаз блеснула, ударила! Вспышка… Гром… Вот оно! Вот то же самое… Предвидение… И – словно повисла, закачалась в зияющем мареве чья-то ухмыляющаяся рожа. Алима? А черт его… Рода и рожа, не поймешь, чья. А еще – какие-то тени, на конях, с саблями. Ввухх!!! Слетела чья-то голова, покатилась, подпрыгивая.