В своем внешнем сходстве с обычным немцем Егор тогда не сомневался. Белый маскхалат был едва ли не идентичным тем, что использовали гитлеровские разведчики, сами порою применяя трофейные или самодельные изделия. Автомат у Егора был немецкий. Шапка была надета на голову звездочкой к затылку, а не на лоб, да к тому же прикрыта капюшоном, окончательно скрывая на нем его принадлежность к противоборствующей стороне.

Благодаря собственной смелости на грани смертельного отчаяния и внешнему виду он смог углубиться в гитлеровские траншеи и ходы сообщения на несколько сотен метров, отсчитывая и запоминая шаги и направления до каждого следующего поворота и попадающегося ему входа в замеченное строение. Высокая антенна над несколькими накатами бревен выдала разведчику размещение пункта связи. Часовой с озлобленным взглядом, стоящий на посту у двери, дал понять, что в землянке штаб. Широкая ниша в стене траншеи с заснеженным брезентом поверх груды чего-то под ним сказала о наличии в этом месте склада.

Ему много чего удалось разглядеть и разведать. Егор, обладая довольно неплохой зрительной памятью, зафиксировал в голове и запомнил все то, что увидел в глубине вражеской передовой. Удача не покидала его. Никто не заподозрил в идущем по траншее бойце в маскхалате и с автоматом вражеского разведчика. И уже на подходе к тому самому месту, где он проник на позицию немецких пулеметчиков, ему встретился тот самый гитлеровец, что снова убегал, видимо в уборную, страдая от расстройства желудка.

Ближайшей ночью, пользуясь не прекращающимся снегопадом, проведя в разведке более суток, промерзший до костей, Егор вернулся назад и, почти в бреду, растираемый товарищами спиртом, смог доложить о результатах своей работы. Ему тогда никто не поверил. Действия бойца в окопах противника сочли полным бредом. Но он, оклемавшись за ночь и проснувшись утром, не отступал и доказывал, подробно описывая все то, что увидел и запомнил.

Возможно, что и дальше ему бы никто не верил, если бы не его завоеванный среди товарищей авторитет. Приказ о взятии ценного «языка» не давал всем покоя. Его выполнения ждали в штабах. А потому разведанный Егором коридор для подхода к вражеской передовой, изученные им ходы сообщения с наличием в них мест вероятного обитания немецких офицеров, да к тому же возобновившийся с новой силой снегопад, дали старт выходу в поиск группы лучших бойцов из его взвода.

Четверо разведчиков под покровом ночи подобрались к вражескому пулеметному расчету, стремительно и тихо вырезали его и устремились в глубь немецкой обороны, отсчитывая заранее выученное под руководством Егора количество шагов от одного поворота к другому, пока не нашли требуемый им блиндаж, с предполагаемым пребыванием в нем кого-нибудь из офицерского состава. Скоротечная, почти молниеносная схватка привела к требуемому результату. Офицер был взят в плен, скручен и связан. Но это была лишь половина дела. Впереди еще предстоял путь назад, во время которого нужно было не только сохранить жизнь столь дорого доставшегося пленного, но и выжить самим, добравшись до передовой, в свои окопы.

Произошедшая во вражеских окопах случайность едва не привела к плачевному для всех разведчиков результату. Лично руководивший группой командир взвода, прикрывая отход бойцов с захваченным в плен офицером, столкнулся прямо в траншее лицом к лицу с гитлеровцем, который направлялся именно в ту сторону, где в данный момент находился офицер. Реакция лейтенанта оказалась отменной. Он быстро среагировал и нажал на спусковой крючок автомата. Его подвело отсутствие опыта при проведении разведки, когда можно было избежать выстрелов и действовать иначе, работая ножом, прикрываясь непроглядной ночной темнотой.