…рассыпаться, воскреснуть и попробовать слинять от всех этих интересных товарищей как можно дальше. Океан? Да, согласен, неприятно и фатально… но шансов на благополучный исход, с моей скоростью бега и умением летать куда больше, чем здесь, под взглядами слишком уж взрослых для меня дядь.

Тем временем, Митсуруги вновь начала уговаривать меня продать ей Киру. Делала она это показательно отстраненно, но вполне аргументировано. Одним из наиболее веских доводов из уст мага с золотым классом звучала уверенность, что вне зависимости от достигнутых в Мириаде результатов, никто от меня уже не отстанет. А безликое золото в особо крупных количествах куда полезнее бракованной Слуги.

– И эти слова говорит мне та, кто успешно скрывался от той же «Академии» почти тридцать пять лет ? – сыронизировал я, продолжая наслаждаться безболезненным состоянием тела, затянувшего раны.

– Ты сравниваешь возможности архимага, достигшего потолка в одиннадцати школах магии и свои? – Митсуруги с наивно-дурашливым видом подняла на лоб свои розовые брови, приложив пальчик ко рту.

– Нет, конечно! Как вы могли такое подумать, уважаемый архимаг! – я широко улыбнулся, заставляя умильную мордашку японки побледнеть, – Вот же вы! Вместе со своими одиннадцатью школами магии и целой империей! Буквально перевязанные розовой ленточкой с надписью «десерт после Мириады»! Я предпочту брать пример с вашего товарища… как его там звали? Соломон?

Кажется, я задел ее за живое. Архимаг не просто захлопнула меня в очередной ледяной саркофаг с иглами, но и заставила воткнувшиеся в тело острия вибрировать. Я попробовал взвыть, захлебнулся собственной кровью, и, выплюнув ее, сосредоточился на том, чтобы остаться в живых. Мир опять наполнился режущей болью и светом тропического солнца сквозь толщу льда.

***

Кажется, у меня начала развиваться острая аллергия на тропические острова. Жара, смертельная опасность, многочисленные неприятные формы жизни… это повторяется раз за разом, становясь все хуже и хуже.

В поднятый некромантом труп полурослика вселили демона. Затем кожу мертвого коротышки иссекли тысячами порезов, в которые втерли специально созданные красящие смеси. Запитанные, они засветились слабым голубым светом, превращая скалящееся и дергающееся тело в совсем уж тревожную на вид сущность. Энтузиастам от науки, алхимии и магии этого показалось мало – получившийся экспонат был тщательно упакован в герметичный скафандр, тоже светящийся от множества защитных рун. Получившееся страшилище, не имевшее никакой возможности пошевелиться, было посажено на плотик, снабжено свитой из десятка летающих кристаллов, и отправлено плыть на ближайший островок Мириады.

Рвануло сильно и неожиданно. Плывет плотик себе, плывет, и вдруг – на его месте вырастает солидный и ясно различимый с нашего острова водяной гриб взрыва. Обрадованный гомон ученой братии, самодовольный скрежет голоса виндхальфа и досадливая ругань тех, кто отвечал за управление записывающими кристаллами.